сказать, что брата вашего на рассвете нашли мертвым у берега речки Мока.
– Что?.. Алексей утоп?
– Про то не знаю. Доктор еще сказал, чтобы вы подъехали к мостику в овраге.
– Ничего не понимаю. В овраге?
– Да, к переходу. Я все передал. – Мальчишка выскочил со двора Рыбанова и, сверкая пятками, побежал по дороге на Сарду.
К Глебу вышла бабка Анна.
– Что-то случилось, сынок?
– Ты бы лежала, мама.
– На сердце неспокойно, да и воздуха не хватает. А под утро Алексей приснился. В болоте по грудь. А я рядом, на земле твердой. Он руки ко мне тянет, помочь просит, а у меня и сил нет. Надо бы посмотреть, у себя ли он, горемычный. В наш-то дом и не заходит.
Глеб шмыгнул носом:
– Я посмотрю, мама.
– Посмотри, сынок, и помни, он брат твой единоутробный.
– Ладно.
Глеб решил лошадь не запрягать, пошел пешком.
В овраге он встретил доктора, знакомых мужиков из Сарды.
– Лешку, брата твоего, поутру пастух здесь нашел, – сказал ему Пал Пылыч.
– Где?
– Недалече от мостка у берега.
– Да как он мог утонуть в речке, где воробью воды по колено?
– Судя по всему, сорвался с мостка и ударился головой о крупный камень, лежащий на дне.
– А как с мостка-то слетел?
– Люди видели его вечером пьяным. Один мужик Лешку в Перово подобрал, прямо у трактира, и привез в Сарду. До дома Лешка ехать не захотел, пошел пешком, а утром оказался в реке.
– Он не пил.
– Раньше. Все когда-то в первый раз случается.
– А тело где?
– Становой пристав увез в Перово.
– Это теперь разбираться будут насчет его гибели?
– Конечно, – сказал один из мужиков. – А вдруг не сам он с мостка слетел, а помог кто?
– Да кому он нужен?
Мужик пожал плечами:
– Кто знает, может, мешал кому-то или обиду нанес. Всякое в жизни бывает.
Глеб прошел по мостику, посмотрел на реку, берег, к которому прибилось тело брата, не попрощался и пошел домой.
Мать ждала его на крыльце.
– А чего ты со стороны Сарды идешь? – спросила она. – Или не ходил еще к Лешке?
Глеб присел рядом с ней и сказал:
– Нету больше Лешки, мама. Утоп он в Моке. Тело в Перово. Уездные власти следствие чинить будут.
Анна вздрогнула, открыла рот, но не закричала, схватилась за грудь и повалилась на сына.
– Мама, что ты? Машка!.. – крикнул он в избу.
– Чего? – Жена Глеба выбежала на крыльцо.
– Матери плохо. Помоги в дом внести да беги за Ольгой Грудовой.
– Ага.
Они перенесли Анну в дом, но помощь Ольги не понадобилась. Сердце женщины, не окрепшее после смерти мужа, не выдержало второго сильного удара, гибели младшего сына.
Вскоре в Ютеше прошли еще одни похороны. Анну и ее сына положили рядом с Ефремом. Так за какие-то две недели вымерла половина семьи Рыбановых.
Слова деда Ефрема, сказанные на смертном одре, оказались пророческими.
Екатерина же с сыном словно сгинули.