даже полицейские называли ее Освободительницей. Такое внимание прессы к этим двум убийствам и излишняя осведомленность граждан могли предоставлять угрозу для раскрытия преступлений. Однако некоторые нюансы, касающиеся почерка убийцы, все же удалось скрыть от пронырливых репортеров. Такие подробности, как вложенная фигурка весов в руку жертв и нахождение отрезанного языка в мусорном ведре, остались тайной следствия и не были обнародованы.
Расследование приобрело значительный масштаб, возглавлять его назначили начальника первого отдела, полковника юстиции Михаила Зуева. Дело Марии Образцовой объединили с делом Натальи Соколовой. Следственно-оперативную группу увеличили до четырех следователей, не считая возглавившего группу полковника Зуева. Теперь в команду следователей входили Максим Медведев и его жизнерадостный напарник Денис Колесников, тщеславный майор Александр Мухин со своей напарницей лейтенантом Светланой Осиповой.
Медведев, сидя за огромным столом, рассматривал присутствующих на совещании следователей, на которое их всех собрали для обсуждения личности преступницы. Психолог-криминалист доктор Беркович раздал каждому из них папку с документами, где был изложен составленный им психологический портрет убийцы. Следователи были знакомы друг с другом. Ведущим следователем назначили Медведева. Единственной женщиной в группе была лейтенант Светлана Осипова, натура флегматичная, спокойно реагирующая на выпады мужчин в коллективе. Макс относился к ней с симпатией и уважением, она умела слушать, методично и четко выполняла работу. С майором Мухиным они когда-то вели одно дело. Этот высокомерный тип любил создавать проблемы. Мухин, как всегда, с ухмылкой на лице, сидел напротив Макса, чем раздражал его еще больше. Майор Медведев не был доволен совместным ведением общего расследования и испытывал неприязнь к Мухину, которая была взаимной.
Психолог-криминалист доктор Беркович умел так глубоко проникать в недра разума преступников, в их головы, что зачастую обнаруживал, что это не чудовища, а несчастные или психологически травмированные люди, запутавшиеся в жизненных обстоятельствах или не оправившиеся после душевного потрясения. Внешне он походил на Винни Пуха из советского мультфильма, что выражалось в полноте, в костюме темно-коричневого цвета, а самое главное, во взгляде – в его круглых удивленных глазах. Когда он говорил, то создавалось ощущение, что он получает удовольствие от звучания своего голоса, манер, самого себя в целом. Сочетание невинного взгляда Винни Пуха и голосовая самоуверенность Берковича казались Медведеву чем-то неестественным и действовало ему на нервы. Он предпочитал либо слушать эксперта, либо смотреть на него.
Тем временем доктор Беркович начал монотонно излагал суть дела.
– Итак, к каким выводам я пришел, изучая данные расследования. Что мы имеем и что нам известно о нашей убийце, – говорил Беркович, наслаждаясь звуками собственного голоса. – Убийства совершены в утренние