термос с горячей водой и банку сухой смеси, взбалтываю все в рожке, кормлю ее, насколько это возможно сделать при наличии маски, пока Карола достает из сумки-органайзера влажные салфетки и ухитряется очистить кожу вокруг раны, образовавшейся у Зака между пальцами. Мы выуживаем носок из упакованных вещей и натягиваем ему на ногу, теперь он может идти, надев шлепанец на здоровую ногу и носок на больную, но он хромает, плачет, ему больно.
Зак опирается на маму, на коляску, на меня, все больше замедляет ход, пробует идти, опираясь на пятку, но асфальт раскалился и жжет сквозь носок. В конце концов он просится ко мне на плечи, и я сажаю его поверх рюкзака, который несу сам, а у Зака на спине все еще висит его рюкзачок со Спайдерменом, я, наверное, уже несколько лет не носил никого из детей на плечах, несколько минут это даже кажется приятным, но потом я начинаю ощущать вес, который давит на ключицы и затылок, а еще чуть погодя его пот начинает под палящим солнцем стекать на меня и смешиваться с моим собственным, плечи ноют, его потный пах прижат к моему затылку, мне больно всякий раз, когда его маленькие потные ручки давят мне на адамово яблоко или тянут меня за волосы, и еще этот его безостановочный вопрос: мы скоро – мы скоро – мы скоро?
Дорожный знак сначала расплывается синим пятнышком, вялым обещанием голосов, немногословных людей в желтых светоотражающих жилетах, первой помощи для раны Зака, туалета и, может статься, чашки кофе, боже мой, очень надеюсь, у них там есть кофе, большие термосы с пневмонасосом, до краев наполненные кофе, а может, и булочки, которые притащили какие-нибудь скауты или члены краеведческого кружка. Пятнышко все ближе, и в какое-то нестерпимое мгновение мне кажется, что на нем цифра 8, пока я не понимаю, что все верно, надпись гласит «ЭСТБЬЁРКА 3», а значит, скоро мы окажемся в той самой легендарной Эстбьёрке, и как раз, когда подходим к указателю, мы видим машину, она едет нам навстречу: белый универсал, несется на большой скорости в противоположном направлении.
Это первый автомобиль, что встречается нам на пути, мы все останавливаемся, я осторожно ставлю Зака на землю и взмахиваю рукой, и Карола машет, но машина летит, не снижая скорости, я выступаю на дорогу; в какую-то горькую удушающую секунду мне кажется, что меня вообще не заметили, но внезапно машина резко тормозит, хотя и не останавливается полностью, стекло с водительской стороны опускается на несколько сантиметров. За рулем мужчина моих лет, седеющий блондин, длинные обвисшие усы, волосы собраны в хвост, он без рубашки, одна рука полностью покрыта татуировками, рядом с ним я замечаю темноволосую девицу помладше с дредами и в стильных очках от солнца. Слышно включенное радио – сдержанная и сухая, но при этом, можно сказать, жадная интонация – национальный канал сообщает о важном новостном событии дня: власти предупреждают… вышло из-под контроля… все, кто находится в радиусе…
– С ночи едем, – тенором сообщает мужик, зажимая ладонью рот и нос. – Из Емтланда. Ну и бардак.
Машина