Мы учились вместе больше двух лет, но по-настоящему сблизились весной. Почти случайно. И сразу поняли, что о многом судим одинаково. Я её свела с нашими. Она была цельная, даже жестковатая. Умная. Много читала. Не выносила тупиц. Не болтала зря. Ты же помнишь, как она на прошлой встрече ратовала за нашу активность в соцсетях, за создание новых групп, каналов? Её волновало дело, а не пустой трёп. Дико жаль её. Я всё ещё не верю… Будто кто-то вот-вот скажет, что это ошибка.
– Если она из такой семьи, откуда в ней столько протеста?
– Я не спрашивала. – Майя посмотрела на Артёма испытующе. – Может, возьмёшь себе что-то алкогольное? Помянем.
При мысли о спиртном живот сводили судороги, но Артём решил не обижать Майю.
В кафе, на специальных стойках у выхода, можно было взять разные газеты. Пока Артём заказывал пятьдесят граммов «Мартеля», Майя поднялась со своего места, направилась к стойкам и взяла последний номер «Молодёжки». Вернулась, нетерпеливо полистала, покачала головой:
– Что-то Вероники Трезубцевой сегодня нет. Обычно по четвергам всегда.
– А кто это?
– Ничего себе! Ты не читаешь её? А ещё учёный человек…
– Нет. Просвети.
– С этой осени она пишет в «Молодёжке». У неё куча поклонников. Почитай, тебе понравится. У неё всё как бы впроброс. Ничего не оценивает, предоставляет это читателям. Но всё остро и правдиво. У неё аккаунты и в Инстаграме, и в ФБ, и в Телеге, везде. Подписчиков немало. Она в топах.
– Прямо Моргенштерн от прессы.
– Видишь как… Моргенштерна ты знаешь, а Веронику Трезубцеву нет. Кстати, интересная у неё модель поведения. Лично нигде не появляется, не светится. Тексты её есть. А самой её нет. И фотографий тоже нет. Неуловимая… невидимая… Круто! Это только подогревает публику. Молодец она. Ладно, давай помянем Вику. Пусть земля ей пухом…
Они выпили, не чокаясь. До дна. Несколько картинно получилось.
– Она прямо как Пелевин. Тот тоже нигде не показывается.
– Мы прямо как богатые люди. «Куантро», «Мартель»… – Она слабо и невесело улыбнулась. – Как ты съездил? Извини, я не спросила сразу. Меня так потрясла гибель Вики…
– Плохо. У Веры рак.
– Как? У твоей сестры? Боже, боже, боже! Что же за день такой? Что говорят врачи?
– Ситуация сложная. Надо лечиться за границей.
– Возможность есть?
– Сейчас решается. – Делиться с Майей болью не получалось.
– Это, наверное, ужасно дорого.
– Да. Недёшево. Верин муж достанет денег, я уверен. Я помогу, чем могу.
– Обязательно сделайте что-нибудь. Здесь её загубят. Тут медицина – на уровне племени.
– Я так привык, что она всегда есть. Всегда незыблема, счастлива. Такого даже с родителями не было. К их уходу я был готов.
– Не хорони её раньше времени. Пойдём прогуляемся? Вроде не холодно. – Майя потянулась за висящей на соседнем стуле курткой. – Мне что-то не сидится. Прости.
Артём подозвал официанта. Рассчитался.
Потом они бродили по переулкам