возможности, коими обладал Юрий Петрович, денежного выражения не имели и, боже упаси, ими Лужайкин не торговал. Не потому, что спроса не было – смысла нет. В самом деле, продаст Юрий Петрович, например Пупкину, свою личную, Лужайкинскую возможность распоряжаться земельными участками Города. В понедельник до обеда продал, а во вторник с утра Софочка, жена, можно сказать кровинушка родная и говорит, мол, Юрок, подсуетись чуток, мне земля в центре города понадобилась. Буду строить там громадный торгово-развлекательный центр. Земля, правда, там уже давно выделена под строительство иностранных представительств, но это чушь собачья! Земельку-то на меня переоформи! Ну, как не порадеть родному человечку?! И что, прикажете ломать шапку перед каким-то Пупкиным? Возможность свою чиновничью, землёй распоряжаться, он запродал. Нет, Юрий Петрович идиотом не был и со своими административными возможностями не торговал. По нему, как по огромному болту с мозгами, увешанному административными ресурсами, словно новогодняя ёлка игрушками, неумолимо двигалась финансовая гайка Софьи Николаевны, выжимая из попавших под резьбу возможностей Юрия Петровича, новые денежные потоки.
В интервью различным СМИ Лужайкин скромно, но горестно отмечал, что Софья Николаевна, генеральный директор холдинга «Интертрейдкорпорейшн» самодостаточная женщина, гениальный топ-менеджер, выдающаяся бизнесвумен и без него, Юрия Петровича, была бы более богатой женщиной. Этими высказываниями Юрий Петрович давал понять родному, любимому, но глуповатому электорату, что он, Лужайкин, терпит через своё мэрство в этом Городе сплошные убытки и только многочисленные обращения избирателей, пламенное желание коренным образом улучшить жизнь горожан, удерживает его на посту мэра.
По поводу гениальности Софьи Николаевны Юрий Петрович сильно лукавил.
Насади хоть золотую гайку на простой гвоздь, она будет вокруг него болтаться, как дерьмо в проруби. Не сделает ни одного витка. Не будет у неё возможностей взбираться наверх и на что-то там, вообще, давить. Видит Бог, Буторкина не была дурой, но без чиновничьих возможностей мэра Города господина Лужайкина, пальма первенства сверхуспешной бизнеследи усохла бы на корню под налоговым прессом государства и поборами тех же городских чиновников. Союз болта и гайки господ Лужайкиных – Буторкиных процветал в чиновничьем огороде Города буйным цветом.
Глава 3. Выкидыш развитого социализма
Молодёжь из деревни бежала во все времена. От сермяжной правды жизни с устойчивым сивушным ароматом, к порокам Большого города. Бежали от нищеты, пьянства, безнадёги. Бежали все, кто имел хоть капельку масла в голове и мельчайший шанс зацепиться, в суете городской жизни. Хватаясь бульдожьей мёртвой хваткой за малейший шанс, они, толкаясь, пинаясь, по головам ближних идут к своей цели. Жизнеспособность деревенских в деловой сутолоке Города поразительна.
Марина Королёва сбежала из деревни с глупым названием Нижние Ширинки. Поступила по