проходили два раза в день. Первое начиналось в 9 утра, и заканчивались около полудня. Потом все шли обедать, спать или купаться. Второе занятие было вечером. Они начинались в пять часов вечера и заканчивались на закате.
Каждый год, когда я собиралась в Крым, я думала: «О! Как здорово, я еду на море! Я накупаюсь, нагуляюсь!» Но по факту через неделю я понимала, что я только и делаю, что медитирую. И вся та деятельность, которая проходила между медитациями, была какой-то малозаметной, хоть и подчас очень веселой. Вся жизнь от рассвета до заката становилась естественной медитацией.
Знаете, это очень важно – не просто медитировать. Просто медитировать – это все равно что съедать таблетку успокоительного. Да, на какое-то время похорошеет. Медитация – это все равно что вождение автомобиля на виртуальном тренажере. Она подразумевает то, что рано или поздно ты пересядешь за руль в реальной жизни. И наша жизнь в Ласпи учила нас заниматься обычными, бытовыми делами – находясь в другом внутреннем измерении. Ведь не зря же считается, что медитация не должна быть ограничена во времени. Медитация должна быть во всем, что ты делаешь.
Особенно хорошо накопленная медитативность проявлялась в деятельности тех, кто готовил еду на весь лагерь. Знаете, она была невероятно вкусной! Я не открою Америку, если скажу, что секрет того, насколько блюдо получится вкусным, заключается прежде всего в том, какие мысли и какое внутреннее состояние было у повара. При абсолютно одинаковых ингредиентах и рецепте у двух разных хозяек получится два разных блюда. Это известно всем. Так вот, еда, приготовленная теми, кто непрерывно медитировал, таяла во рту.
Мы питались исключительно вегетарианскими блюдами просто потому, что в лесу не было холодильников. Централизованно готовился обед и ужин. Завтраки и перекусы жители палаточного лагеря обеспечивали себе сами. Помимо центральной кухни, на которую каждый день назначались дежурные из лагеря, у каждого была своя небольшая газовая плита. На ней я варила себе каждое утро кофе и даже умудрялась жарить блинчики.
Основой блюд были каши и овощи. Никаких изысков – все просто, натурально и тем не менее восхитительно.
Были года, когда мы готовили еду себе самостоятельно и не участвовали в общей кухне. Это было не сложно. Готовили девушки. А парни приносили воду, иногда помогали чистить картошку или что-то резать. Но чаще всего они просто сидели вокруг, читали вслух какие-то книги, вроде Махарши или Кришнамурти, или Пелевина «Чапаев и Пустота». И ждали, пока обед будет готов.
Может создаться ложное ощущение, что все, что происходило, было пафосно и серьезно. Но на самом деле совсем не так. Атмосфера была очень легкая. Мы смеялись, шутили и действительно глубоко отдыхали душой и сердцем.
То освобождение, к которому мы стремились, ни в коем случае не было стремлением к вседозволенности. Я могу сказать, что дружба между мужчиной и женщиной вполне возможна, если они близки прежде всего духовно.
Настоящая свобода – это свобода прежде всего от собственных желаний. А вседозволенность, следование и бездумное