вопросов не задавал, хотя внутренне напрягся.
– Далеко?
– «Визин» получишь по прибытии, – сказал Михайлов. – Собирайся.
В том же «уазике» его с двух сторон зажимали те же менты, с которыми Корнеев вежливо поздоровался, но они не ответили. Вид у них был сонный и недовольный. Хорошо, хоть не нагнули силком голову, когда подталкивали сзади в машину. Раньше вели себя повежливее.
Видно, произошло нечто неординарное. Михайлов тоже сел в машину, на переднее сиденье, рядом с водителем. И всю дорогу поглядывал на Корнеева через зеркальце. Эта поездка явно отличалась от всех прочих…
Подумав так, Корнеев беспокойно заерзал между ментами и, вытянув шею, поглядывал в окна, стараясь по каким-то внешним признакам определить, куда и зачем его везут.
Михайлов молчал, менты тоже безмолвствовали. Главное, без паники, сказал себе Корнеев. Я им еще нужен, уговаривал он себя. Где еще найдут такого специалиста? Пистолет либо бомба под машину – опасно. Свидетели всегда найдутся. Или могут засечь. То ли дело – снайперская винтовка! Не слышно, не видно… Ни шума, ни пыли, ни свидетелей. Шел человек – и вдруг упал. Да и, что важно, с глазами жертвы не приходится встречаться, когда ее убиваешь. Вроде движущейся мишени в тире парка культуры, где он, Леха, сызмальства привык выигрывать любые призы. Так что хозяин как видел его издали, так сразу закрывался или просил: иди, мол, в другое место. Что ты ко мне пристал? Разоришь ведь. Сукин сын!..
А так в зеленоватом и неверном свете прицела ночного видения видишь даже не человека, а точку на лбу цели, даже если половина лба загорожена головой телохранителя. И точно туда, в эту незащищенную точку, остается влепить пулю.
Но весь вопрос в цене, продолжал размышлять Леха Корнеев. Что для заказчика важнее? Он – исполнитель, но он же и свидетель. А если последствия будут опасными, запросто могут решить, что от него дешевле избавиться. Правда, иди знай, каков будет следующий стрелок. Такой же или хуже? И не дороже ли себе обойдется?
Взять последний случай. Сколько стоил его выстрел? Какая важная шишка могла выходить из ночного клуба среди ночи? Что она там делала, рискуя репутацией? Ведь этих «випов», мать их так, уже всех знают наперечет. За такими везде бегают журналисты, как их там, папарацци, что ли?.. Им бы опасаться, что их в любой момент засекут с девочками… Значит, он не из «випов»? А чего на него тогда пулю тратить? Пырнули бы в подъезде, всего и делов… Ан нет, снайпера подавай! Но что-то не слышно, чтобы все вокруг рыдали и были в отпаде от известия о чьей-то гибели. Траурные флаги на домах не висят. А по радио, которое ему позволяют слушать, ничего такого о трагической гибели и широком возмущении народных масс не говорилось. Но это еще ничего не значит! Важную персону, которая всем здесь вертит, страна может и не знать в лицо. И даже не догадываться о ее существовании и роли в истории.
Куда ж его тогда везут? Если не в последний путь, то куда? И что за дело его ожидает, если «визин» может подождать?
Они выехали за город, ехали какое-то время по узкому шоссе среди высоких