на одну ногу. С прошлой нашей встречи он осунулся, черты заострились. На щеке лиловая тень кровоподтека – наверное, обо что-то ударился.
– Что у вас с ногой? – спрашиваю я.
– Камень падал. Все хорошо, не сломана. А крыша у вас сломана.
– Да, – отвечаю я. И все-таки, откуда у него синяк на щеке?
– Вы замерзай. Нехорошо.
– Да, немножко, но…
– Я хочу чинить. – Он складывает руки, переплетя пальцы. Ладони у него широкие, сильные, в синяках и порезах.
– То есть… как? – Поднимаю голову. Я не спрашиваю зачем.
Он кивком указывает на контору начальника лагеря:
– Майор Бейтс мне дал новую работу. Буду узнавать, кто из наших будут помогать на острове. Я вам помогу.
– Спасибо, только вряд ли у вас получится. – Я отворачиваюсь.
Он тянет меня за рукав. Я замираю, потрясенная.
– Я попробую. – С этими словами он отпускает меня.
Шагаю прочь, а он кричит мне вслед:
– Как вас зовут? Вы мне так и не сказали.
Оборачиваюсь, смотрю на него. Ветер треплет мне волосы, и лицо его я вижу в рыжем вихре.
– Дот, – кричу я в ответ. И добавляю: – Дороти.
– Доротея. – Он расплывается в улыбке. – А я Чезаре.
Мое имя в его устах звучит музыкой, перезвоном колокольчиков, наполняется нездешней красотой. До-ро-те-я.
И его имя – напеваю его, словно песенку, по дороге домой, в хижину. Че-за-ре. Че-за-ре.
Перед тем как зайти обратно в контору, Чезаре достает из кармана открытку – он сделал вид, будто ее выронил, а сам пустился вдогонку за девушкой.
Держа открытку на виду, он отворяет дверь.
– Спасибо. Она падала из карман, когда я заходил, – бормочет он невнятно.
Майор Бейтс нехотя отрывается от бумаг:
– Вот вам список имен, который охранники составили, здесь те, кому, по их мнению, можно доверять и кого можно отпустить на сельхозработы. Если вы в ком-то сомневаетесь, вычеркивайте, а тех, в ком уверены, подчеркните. – Он протягивает Чезаре карандаш.
– А если я кого-то не знаю?
– Ну так узнайте. Рядом с каждым именем номер барака. Успеете поговорить с кем надо – в столовой, к примеру, или я вам дам разрешение ходить по баракам вечером до отбоя.
Чезаре кивает; мысль о внезапной свободе кружит голову.
Майор Бейтс поднимает бровь и прибавляет, будто угадав мысли Чезаре:
– Сбежать вы отсюда не сбежите, из-за ноги.
Чезаре мотает головой:
– Я не…
– Ха! Да шучу я. – Майор Бейтс хочет хлопнуть его по плечу, но отшатывается при виде кроваво-красной метки.
И возвращается к своим бумагам.
– Тогда не тяните. С первой группой можете поговорить сегодня за ужином.
Столовая набита битком, пахнет кислой капустой, тянет духом несвежего мяса и чем-то металлическим, но здесь хотя бы тепло. Чезаре, прихрамывая, проходит мимо столов, где узники разламывают хлеб и макают в рагу, жидкое, как помои. Все заметно отощали