вечер разум играл со мной злые шутки. Я вздрагивала от малейшего шума; и каждая тень, падающая на окно, заставляла тревожно вглядываться в сумрак.
Но все в моей комнате было так, как и должно быть. Все. Если незнакомец и вернулся, он за мной не подглядывал.
Влажный лающий кашель разорвал тишину. За первым приступом последовал второй, от которого затряслись стены.
Сердце мое екнуло, и я вскочила с кровати. А мигом позже моя дверь распахнулась.
С худого личика Дейзи на меня смотрели огромные, полные страха глаза.
– Что-то не так, – выдавила она. Эмоции душили ее. – Он не просыпается. Только продолжает кашлять.
Поспешно завернувшись в халат, чтобы вконец не замерзнуть, я бросилась в соседнюю комнату. Маленький ночник проецировал на потолок лесной пейзаж. Дейзи все еще нуждалась в ночнике – чтобы отгонять воспоминания о зверствах жизни. А тему всегда выбирал Мордекай – соответствующую тому, что он сейчас изучал.
Мягкий зеленый свет падал на груду одеял, в которые закопался мальчик. Груду сотрясал влажный кашель: казалось, что легкие Мордекая забиты слизью. Слизью, в которой он может утонуть…
– Пар, – выдохнула я, рванувшись к нему. – Принеси отпариватель.
– Да вот же, включено! – Дейзи ткнула пальцем в старый воздухоочиститель, который я нашла на улице в куче вещей, выставленных в качестве благотворительного пожертвования.
– Отпариватель, – повторила я, осторожно положив ладонь на лоб Мордекая. Холодный и влажный. Жара нет. Слава Богу.
– Точно, точно. Отпариватель.
Девочка выбежала из комнаты.
Я проверила его пульс. Медленный и ровный. По крайней мере с этим все в порядке.
Еще один приступ кашля сильно встряхнул тощее тело. Веки затрепетали, но не открылись.
Обычно такие приступы будили весь дом, начиная с самого Мордекая. И то, что он не просыпается…
– О Господи, – выдохнула я и прижала ладони к его щекам. К глазам подступили горячие слезы. – Пожалуйста, только бы все обошлось. Пожалуйста.
– Вот, – Дейзи влетела в спальню с отпаривателем в руках, в спешке запнувшись о ножку кровати. – У, жеваный гандон на дерьмовой булке!
Я шагнула к ней и схватила отпариватель, не обращая внимания на ругательства. Палец пройдет. А вот то, что происходит с Мордекаем, может и не пройти.
– Ну же, Морди, – из-за паники я едва могла говорить. – Очнись, Морди. Очнись.
– Черт, черт, дерьмо. Блин, как больно, – Дейзи, прихрамывая, вышла из комнаты.
– Мордекай… очнись, – я осторожно потрясла его. Потом тряхнула сильнее. – Хромай обратно и наполни отпариватель! – крикнула я Дейзи. – Я собираюсь его усадить.
– Я принесла сироп от кашля, – Дейзи вернулась, морщась при каждом шаге.
– Включи свет.
– Точно, точно.
Резкий желтый свет залил комнату, и мы обе прищурились. Веки Мордекая вновь дрогнули и на этот раз чуть-чуть приоткрылись. Он тоже щурился.
– Вот так. Хорошо, – я отдала отпариватель Дейзи,