глаза начальника остались холодными и равнодушными.
– Твой ленч через два часа. Пусть твоя подопечная подождет, пока…
– Он может не протянуть двух часов. Пожалуйста, мистер Бертрам…
– Как не находящаяся в отпуске по болезни или по уходу за больным родственником…
– У меня не бывает таких отпусков. Я не подпадаю под трудовой кодекс, я ведь маг…
– Думаю, тебе следует очень серьезно взглянуть на свою жизнь. Предприятие не может жонглировать расписанием из-за взбалмошного сотрудника.
– Но, мистер Бертрам, всего два часа…
– Довольно. Уйдешь раньше – и можешь подавать заявление об увольнении по собственному желанию.
Губы его сжались в тонкую бесцветную линию.
Несколько секунд я ошарашенно смотрела на гада, приоткрыв рот. Рассудок лихорадочно перебирал варианты занятий, за которые я могу ухватиться, пока не найду другую работу. Потом перед моим мысленным взором мелькнуло больное, измученное лицо Мордекая.
Губы мои скривились в невеселой улыбке.
– Ты – жалкий ублюдок. – Я сорвала с рубашки бейдж с моим именем, подумывая о том, не воткнуть ли булавку начальничку в ногу. Но тогда он мог вызвать копов, а мне это совершенно ни к чему. – Подавись ты своей работой. Кстати, для протокола, я точно знаю, что у меня самый чистый, самый аккуратный отдел во всем этом вшивом магазине. С тех самых пор, как я начала работать, меня регулярно номинируют на звание сотрудника месяца. Посетители отзываются обо мне как о внимательном и вежливом продавце. Всего за полгода я заработала звезду за отличное обслуживание. Звезду, которую, естественно, никогда не видела. – Глаза толстяка расширились, щеки побагровели. – Да, я просматриваю досье. Мне хочется знать, хорошо я работаю или мне нужно совершенствоваться, а поскольку никто тут не удосужился ввести меня в курс дела, мне пришлось заниматься самообразованием. Мы, маги, отличаемся ловкостью и изобретательностью, как тебе, наверное, известно, грязный злобный ублюдок. Надеюсь, за ленчем юркая птичка нагадит тебе на лысину! Возможно, я даже использую свою «суперсилу», чтобы это произошло!
Бертрам шумно втянул в себя воздух, и я едва расслышала сорвавшееся с его бескровных губ слова «ведьма». Уверена, живи мы в эпоху охоты на ведьм, он был бы одним из тех близоруких пуритан-лицемеров, что возглавили бы мое побивание камнями.
А я не ведьма. Я отдала бы свою левую руку за такую магию. Но невежды вроде Джейсона Бертрама – классические чеширы – считают любую женщину, обладающую магией, ведьмой, не желая слышать ничего другого, и каждого готовы убеждать, что огонь – лучший способ избавить от нас мир.
Сказали бы такое элементалю огня. Вот бы тот посмеялся.
Свою последнюю зарплату я получу через двадцать четыре часа. Таков закон в этой зоне – независимо от того, что произошло здесь сейчас.
Ворвавшись в свой дом, я сразу кинулась в комнату подопечных. Обмякший Мордекай лежал на кровати, изо рта его сочилась красная струйка. Дейзи была права. Он умирал.
– Фрэнк, давно ушла Дейзи? – спросила