мускулы напряглись, словно сжатая пружина, и он принял боевую стойку, готовый броситься на охотников, наставивших на него оружие.
Он кипел яростью, в глазах его была смерть.
С трудом поднявшись, на дрожащих ногах Реми бросилась к лесу. За спиной зазвенели клинки, но она не оглянулась и, только укрывшись за деревьями, поняла, что бросила Хейла одного против двоих. Высунувшись из-за ствола, она смотрела, как принц лавирует перед врагами, с головокружительной быстротой уворачиваясь от ударов. Жаль, что нельзя было остаться и понаблюдать за его изящным смертельным танцем.
Реми мчалась все глубже в лес. Нужно было убраться как можно дальше – вдруг кто-то из охотников сумеет погнаться за ней. Реми добавила магии ногам. Но бежать все равно было тяжело, и легкие горели огнем.
Раздавшийся за спиной крик резанул ее по ушам. Это был чужой голос. Кто-то пал от клинка Хейла.
Оказавшись на берегу ручья, девушка упала на колени – трясущиеся ватные ноги подогнулись под ней. От Реми несло рвотой и кровью. И тут она услышала еще один предсмертный крик. С обоими было покончено.
Она опустила в воду дрожащие руки, и та окрасилась кровью. Попыталась глубоко вдохнуть – не получилось. Прохладная вода помогла ей прийти в себя. Набрав ее в ладони, Реми умыла покрытое царапинами лицо, потом еще и еще, пока вода не стала чистой. За спиной хрустнула ветка, и Реми дернулась, чувствуя, как ее глаза запылали красной магией.
– Это я, – успокаивающе поднимая руки и тяжело дыша, проговорил Хейл.
Он стоял перед ней словно бог войны: лицо – в крови, одежда – в грязных пятнах, спутанные багровые волосы прилипли ко лбу. Грудь вздымалась, и мускулы были напряжены, как у воина, готового сразить еще дюжину врагов.
Когда Хейл взглянул на Реми, яростный огонь в его глазах потух.
– Как ты? – спросил он, переводя взгляд с уха на ее рот.
Реми смутилась и сглотнула комок в горле. Она не позволит себе сломаться. Однако ее охватило странное желание оказаться в его объятиях. И почему-то она точно знала, как это будет.
Девушка попробовала подняться, но ноги не слушались. Хейл в мгновение ока оказался рядом, протягивая окровавленную руку. Реми ухватилась за нее – к черту гордость, – и он легко поставил ее на ноги. Ее качало, как новорожденного олененка. И Хейл поддержал ее за локоть.
– Не спеши, – пробормотал он.
Его мягкий взгляд так не сочетался с кровью, пропитавшей его одежду.
От этой нежности у Реми на глазах выступили слезы. И она уже не могла сдержаться, позволяя увидеть свою слабость, потрясение и страх. Хейл ни в чем не упрекал ее, не отмахивался, не осуждал – он просто был рядом. Реми сильно прикусила щеку. Она представила, как ужаснется Хизер, и даже слышала, как та ее отчитывает.
Они долго молча стояли, пока в ногах Реми не утихла дрожь. Голова страшно болела, в разбитой губе пульсировала кровь. Сердце больше не стучало в ее ушах, но теперь девушка ощутила боль каждого нанесенного ей удара. Они шли уже столько дней почти без отдыха, а до этого огромным усилием она повалила ту гигантскую сосну, так