как будто он боролся с каким-то внутренним демоном. И вдруг Всадник протянул забракованное яйцо мальчику.
– Уничтожь его.
– Я?
– Ты. – Броуд сунул яйцо в руки Холту. – Будет тяжело. Возможно, ничего подобного тебе еще не приходилось делать. Но быть Всадником также нелегко. Временами это требует жестокости. Бывают моменты, когда ты должен отнять жизнь, чтобы ее спасти, когда должен следовать своей клятве, даже если это означает, что позволишь своим близким умереть.
Холт забеспокоился: в своем ли уме его собеседник?
– Ступай, – велел Броуд. – Вон туда, к краю обрыва. И брось его.
– Вы же шутите, верно?
– Я серьезен, как никогда. Ты находишься в том возрасте, когда бунтарский дух и мечты могут сбить с истинного пути. Жизнь трудна, парень. Независимо от того, Всадник ты или мойщик горшков. Но если ты уверен, что достоин занять место среди нас, сделай это – избавься от яйца.
Ошеломленный Холт не мог сдвинуться с места. Он прижал яйцо к груди, точно в нем таилось исцеление от всех болезней мира. Будучи гораздо меньше других, не отбракованных, размером оно все равно было почти с арбуз.
Холт понимал, что ему следует проявить мужество перед Броудом, поэтому, сглотнув, подросток двинулся к обрыву. Уже наступила ночь, и мир снаружи как раз соответствовал его настроению. Когда Холт приблизился к краю пещеры, его встретил неистовый порыв морского ветра, перед силой которого пришлось склонить голову. Даже грохот волн казался отсюда приглушенным и далеким. Бездонные глубины, черневшие внизу, еще более усугубляли жестокость ситуации.
Мальчик остановился в шаге от обрыва. Это было ошибкой. Он должен был дойти до конца и, не размышляя, сбросить свою ношу. Остановившись, Холт задумался.
Всего несколько шагов. Всего несколько шагов.
Холт сделал еще два. И снова остановился.
Его кожу покалывало от холода, а к шквальной мощи ветра добавился оглушительный грохот.
«Просто сделай это», – пытался заставить он себя.
Над головой ярко мерцали луна и звезды. И тут Холт совершил еще одну ошибку. Он посмотрел на яйцо. В слабом лунном свете белая полоска выделялась ярче, мерцая нежным серебристым сиянием.
«Это луна в нем отражается, – убеждал себя Холт. – Это всего лишь камень. Холодный, грубый камень».
Внезапный жар вспыхнул в ладонях мальчика. От неожиданности он чуть не выронил яйцо, но все же удержал. А если это ему не почудилось, рассуждал ошарашенный Холт. Однако приятное тепло так же быстро исчезло, и камень снова стал прохладным.
Что это значит? Холт ничего не знал о драконьих яйцах. Понимало ли это существо, что кто-то находится рядом? Знало ли оно, что он собирается сделать?
Холт моргнул и собрался с мыслями. Даже если он струсит и вернется к ожидавшему его Всаднику, Изера в любом случае потребует уничтожить яйцо. Холт не скоро забудет, с какой силой проявилось ее отвращение в тот момент, когда магия Праматери обратилась на него, Холта.
Подросток сделал последний шаг. Он держал яйцо перед собой, над его будущей, залитой водой могилой.
Внутри