уже нет. Отец, правда, был пьянчужка, зато мать великая трудяга. На шести сотках вместе с детьми она выращивала кучу продуктов и корма для коров, свиней, кур. Мать с сыновьями работали от зари до зари. Потом каким-то образом в их дом вошла музыка. Они создали ансамбль. Музыкальные инструменты покупали на свои собственные деньги. У всех от мала до велика обнаружился талант. Их стали показывать на разных фестивалях, на смотрах. А что такое фестивали? Там денег не платят. Похлопали, прослезились, облобызали, и – привет! Езжайте обратно. Средства для жизни давало по-прежнему только домашнее хозяйство, скотина, те несчастные шесть соток. Ну, конечно, начальство заметило. Шум-то на всю страну. И начали этих Овечкиных, что называется, душить в объятиях. Во-первых, уникальный ансамбль, где играли и старшие и малые, растащили по кускам. У чиновника ум узкий, мыслит он по шаблону: как лучше? Да так – учиться, учиться и учиться. Всех распихали по учебкам. Самых малых из Иркутска в Москву увезли. Мать одна осталась. Ни работы, ни музыки. Ну мать-то не семижильная, одной не справиться. Забрала она детей из учебок этих. Но играть им самостоятельно ради заработка не давали. Не положено было. Противоречило социалистическим принципам. Боялись, если так позволить зарабатывать, все станут богатыми. И некому будет варить сталь, грузить картошку. Это сейчас на любом углу встань с гитарой, поставь шапку у ног и собирай, сколько сможешь. А тогда запрещалось, преследовалось. Музыкантам Овечкиным аплодировали на смотрах и фестивалях в разных городах. Но не позволяли музыкой копейку добыть. Только скотиной и домашним хозяйством держалась семья. Но ведь как-то эту известную семью надо было отметить. А ну, если заявятся иностранцы поглядеть, как живут известные музыканты? А у тех одна бревенчатая клеть. Самим же чиновникам худо и будет. Иностранцев на Руси стали бояться с петровских времен. Если чиновничьему благополучию что-то грозит, он наизнанку вывернется, а выход найдет. Вот чиновники и учудили: дали многодетной семье две квартиры. Кто их упрекнет? А что квартиры на конце города – неважно. Чтобы коров подоить да скотину накормить, напоить, надо через весь город в четыре утра ехать, тоже неважно. Кстати, на чем? Переехали Овечкины в новые квартиры, стали приспосабливаться. И пришлось им постепенно ликвидировать скотину, хозяйство – единственную свою опору. И пришла нужда. Повезли их как-то в Японию народные таланты показывать. Там – снова успех, аплодисменты. А по возвращении, в родном доме, опять нужда. Они и решились рвануть за рубеж. Остальное известно. Годика три спустя им бы не пришлось никуда уезжать. Но они и подумать не могли, что все переменится и они смогут играть где угодно. Да и кто бы мог предположить?
Шагая рядом с девушкой, Влад едва вслушивался в ее слова. Его успокаивала неторопливая и складная речь. А главное, он все больше проникался сознанием, что ему повезло. Девушка оказалась на редкость интересна, чего он сразу не понял. Прошли несколько минут общения, и он уже не видел, хороша ли фигура, красивы ли глаза. Он чувствовал, что произошло событие, и это событие захлестнуло его.
– Значит, вы патриотка Иркутска? – спросил Влад.
Не отрицая, девушка взглянула на него с некоторым изумлением.
– С чего это вы взяли?