серьезным, вся радость разом улетучилась в один миг.
– Нет, мой друг, мой отец никогда не боялся за себя, чтобы с ним ни случилось. Дело во мне.
Не добившись никакого признания, Сурру-Или ушел в расстроенных чувствах. Он так ждал встречи с Лугальзагесси, что узнав о его выздоровлении, сразу же сел в колесницу и примчался к нему домой. Более того, увидев друга в подавленном настроении, юноша хотел развеселить его, снова увидеть белозубую улыбку друга, но тот по виду был не только далек от дружеской встречи, но и дал понять, что не настроен на беседу с ним.
Когда солнце скрылось за горизонтом, в последний раз осветив лучами дальние оазисы, Укуш вышел из молельной комнаты. Вид его был уставшим. Тяжелые темные тени легли под глазами, сделав его взгляд еще более подавленным. Старый жрец прошел в зал трапезы и сел во главе стола на золоченное кресло, спинка которого была инструктирована золотыми быками с крыльями. Рабы внесли на подносах только что пожаренного гуся, приправленного зирой, да запеченные в тесте яблоки. Служанка полила гуся соусом и налила в чашу вино. Укуш нехотя поужинал и направился в комнату сына. Тот сидел в кресле и держал в руках позолоченный меч, рукоять которого украшала резьба из слоновой кости. Жрец бесшумно прошел на середину комнаты и добрым взглядом посмотрел на Лугальзагесси, своего единственного сына, ради которого добивался руки принцессы. Если Лугальзагесси женится на старшей дочери царя, то после смерти тестя станет полноправным правителем Уммы и займет место более высокое, нежели его отец.
– Ты не пришел разделить со мной трапезу, сын мой, – спокойно проговорил Укуш.
Лугальзагесси медленно оторвал взгляд от лезвия и уставился на отца отрешенным взглядом, словно тот помешал его думам. Старый жрец ласково посмотрел на молодого человека и спросил:
– Ты хорошо себя чувствуешь, сын мой?
– Отец, – вдруг проговорил Лугальзагесси, проведя указательным пальцем по тонкому лезвию меча, – когда наш царь избавить жителей Уммы от позорной зависимости Лагаша? У нас много воинов, достаточно колесниц и боевых коней. Молодые солдаты целыми днями просиживают без дела в казармах, устраивая иной раз соревнования на меткость. Но жизнь их лишена смысла. Они томятся. Их колчаны набиты стрелами, у каждого имеется меч и копье, жаждущие вражеской крови, а наш правитель взывает целыми днями к богам вместо того, чтобы собрать армию и повести в плодородную долину Гуэден? Покорив царька Лагаша и захватив его владения вместе с Гуэденом, наш царь сможет без труда объединить все раздробленные города в одну силу. Тогда мы станем единой страной, как Египет, который уже давно косо смотрит в нашу сторону. И пока мы захлебываемся в междоусобной, проливая кровь своего же народа, коварные египтяне во главе со своим фараоном, вступят в пределы Междуречья и поработят нас. Вот чего я опасаюсь, отец! Нас по одному легко можно разбить, чего египтяне и ожидают. Но на севере у нас тоже есть враги: царь Аккада не прочь полакомиться нашей теплой землей. Почему же наши цари этого не видят? Почему