презирал этого лицемерного человека, чье имя было Ибат. Ибат мог целыми днями кланяться и целовать сандалии царю, и в тоже время обирать народ, который всю жизнь трудится не покладая рук.
«Когда я стану царем, ты навсегда забудешь о своей роскошной жизни», – подумал будущий царь, зная, какую виллу построил себе Ибат два месяца назад, в которой окружил себя прекрасными наложницами.
Их кортеж подъехал ко дворцу. К Лугальзагесси выбежал навстречу Сурру-Или в парадной одежде молодого воина. Отец юноши был поставлен командиром охраны, так что его сыну выпала огромная честь присутствовать на празднике. Друзья весело поприветствовали друг друга и поднялись по широким ступеням на третий этаж, где собрались почти все гости. Запах благовоний и ароматы цветов смешались в просторном зале со множеством мраморных колонн. Рабы разносили изысканные блюда, музыканты сидели в углу зала и играли на арфах, а юные танцовщицы в одних лишь украшениях, танцевали для гостей, плавно извиваясь всем телом. Их руки и ноги, умащенные благовониями, блестели при свете факелов.
Вдруг музыка разом смолкла и все приглашенные встали из-за стола, низко склонив головы. В пиршественный зал в окружении телохранителей, вошел царь, разодетый в наряд из красного атласа, на котором переливались драгоценные камни. Две нежноокие рабыни опустились на колени перед царем и бросили к его ногам лепестки роз, после чего молча удалились за двойной ряд колонн, дожидаясь того момента, когда им придется ублажать хмельных гостей на ложе из цветов.
Царя сопровождали прибывшие из далекого Египта иноземные послы, одетые в белые гофрированные юбки с синими поясами и широкими украшениями на груди. За ними шли рабы, неся на вытянутых руках подарки из страны Такемнт – Черной земли, как называли свою страну жители берегов Нила. Все египтяне, коих было шестеро, включая переводчика, были высокими, широкоплечими мужчинами с большими орлиными носами, большими черными глазами с опущенными концами век и волевым подбородком. Шумеров очень позабавило то, что послы были полостью побриты и не носили ни бороды, ни усов, ни длинных волос. Держались египтяне гордо, даже высокомерно, поглядывая с презрением на аляпистые наряды шумерской аристократии, украшенные к тому же бахромой, которая никак не смотрелась с золотыми украшениями и дорогой тканью.
На середину выступил рослый египтянин с красивым лицом и живыми карими глазами. Он приложил одну руку к груди и поклонился царю. Затем дал знак рабам разложить диковинные подарки, которые прислал сам фараон – живой бог. У царя загорелись глаза. Когда еще удастся в такой глуши, отрезанной от остального мира безводной пустыней, как город Умма, полюбоваться столь дорогими и изысканными дарами? Перед ним положили шкатулку из черного дерева, в которой лежали диковинные благовония из Центральной Африки, белая ткань из тончайшего хлопка, золотая утварь и шкуры леопарда. Все это было разложено к ногам царя. Остальные вельможи вытянули голову, дабы полюбоваться такой красотой.