же месте. Изящный мостик над речкой пустовал, на резные деревянные качели никто не присел, извилистые дорожки великолепно убранного сада отпугивали своей красотой. Миша присмотрел пустующую скамейку под кустом жасмина и занял наблюдательную позицию, чтобы оглядеться, не привлекая к себе внимания. Он достал мобильный, сделал несколько снимков и тут же переслал их Лауре. Пусть обалдеет. Миша был не силен в ботанике, но даже он понимал, что некоторые растения имеют необычный и даже странный вид. В несколько кадров попал Виктор, который вежливо дождался окончания фотосессии и напомнил:
– Михаил, ты хозяин вечера, так что – твой выход!
Миша последовал за Виктором, который по ходу зазывал гостей внутрь. Со ступеней мраморного крыльца Миша заметил Ковригина – тот неспешно и одиноко передвигался по саду, сосредоточенно рассматривая растения, дорожки и скульптуры, будто и не замечая, что вокруг него никого не осталось.
– Алекс! – позвал Миша.
– Заходи внутрь, тебя все ждут! Я сам его приведу, – остановил друга Виктор.
В огромном сияющем огнями приемном зале среди множества знакомых и незнакомых лиц Миша сразу же увидел Вовку Кирпичникова. Судя по всему, величие и роскошь ему были по барабану. Кирпичников с аппетитом поглощал канапе и откровенно разглядывал привлекательных дам.
Староста Землякова, заметив Мишу, озабоченно кивнула ему и быстро что-то черкнула в своем блокнотике. Очевидно, она вела перепись участников общественного мероприятия. Землякова задержала взгляд на входе, и Миша вместе с ней увидел, что в сопровождении Виктора в зале появился Ковригин. Вел он себя странно. Нарядный, прилизанный бриолином, с белым шелковым платком в кармане пиджака с небрежно подвернутыми рукавами, в начищенных до блеска туфлях, Алекс растерянно остановился посреди холла с квадратными от изумления глазами, точно в параличе. Он явно ничего не слышал и смотрел мимо угощений, проплывающих прямо перед его лицом. Обыкновенно энергичный и уверенный, Ковригин растерял свой напор. Робко, словно опасался продавить паркет, он переминался с ноги на ногу, ошарашенно озираясь и не видя, как ему помахала Дашка Черепанова, как кивнула Павлова, как приветственно приподнял руку с дымящейся папироской Георгий Растаман.
Пришибленный Ковригин довольно быстро вписался в интерьер и скоро перестал притягивать к себе взгляды. Мишино любопытство привлек огромный мужик, вокруг которого носилась «совесть потока» староста Наташа Землякова.
Землякова в этот вечер впервые вывела в свет своего мужа Масика – имя супруга старосты знал весь поток, но воочию его мало кто видел. Все знали Масика как начальника ЧОПа ночного клуба. Он же был и фейсконтролем заведения.
Высоченный, накачанный и свирепый на лицо Масик неуклюже пытался воспользоваться изысканным фуршетом. Изящные бокалы с шампанским, малюсенькие канапе и мини-шашлычки казались нелепой насмешкой, когда гигантские пальцы Масика приближались к ним с целью захвата. Наташа изо всех