закрылась, девушка устало опустилась в кресло.
– Ну вот скажи, Лима, зачем?
Ласка, навострившая ушки, показала мордочку из своей корзины:
«Он мне не понравился, очень больно схватил!»
– Думаю, ты несправедлива. Мужчины просто не умеют быть осторожными, а ты сразу кусаться…
«В следующий раз откушу ему нос! – ласка клацнула мелкими зубками. – И вообще, когда я голодная, я очень злая. Где мои мышки?»
Ивонет улыбнулась:
– Сейчас дождёмся Тьянку. Она, наверное, распоряжается по поводу моих вещей и принесёт тебе вкусняшек.
«Поскорей бы, а то лень охотиться. Я так устала, – ласка зевнула, потянулась и свернулась калачиком на дне корзинки. Обычно она её не жаловала, но тут, видно, решила, что это самое безопасное место. — Разбудишь меня, когда придёт время обеда. И ещё, Кэти, будь осторожна. Присмотрись к своему королю повнимательнее».
…Время шло, а Тьянки всё не было. Личная камеристка не спешила помочь своей госпоже переодеваться и распорядиться, чтобы ванну наполнили горячей водой. Ивонет хотела сама избавиться от душного платья, но тщетно: завязки были на спине и не хотели поддаваться. Тогда Ивонет выглянула в коридор, где, помимо стражи Минфрида, стоял Тельман, её верный страж, помощник и друг с малых лет, к которому Ивонет питала особенно теплые чувства. Ведь он не раз выручал её из бед, беседовал, не боясь её проклятья, и был добр.
– Сир Тельман, вы бы не могли найти и поторопить Тьянку? А то я не справляюсь.
– Конечно Кэ… леди Ивонет, – мужчина пригладил седеющие усы, в которых затерялась улыбка, и отправился выполнять поручение.
Принцесса же от бессилия и усталости упала в объятия кресла и, не найдя себе лучшего занятия, достала из внутреннего кармана кольцо, поднесла к глазам. Некоторое время как завороженная ловила на нем солнечный блик, вглядываясь в черные прожилки, потом не выдержала и, медленно стянув перчатку, прикоснулась к холодному металлу.
По телу прошла дрожь, в глазах потемнело, перед внутренним взором появился туман, утягивающий разум девушки за собой. Ещё мгновение – и вот она уже не в замке, не в объятиях помпезного кресла, а на зеленом холме, залитом солнцем.
Обжигающе ярком, таким, что захотелось чихнуть и зажмуриться, а после упасть на мягкий ковёр из сизых колокольчиков. Но она не могла. Все её видения позволяли видеть ровно то, что хочет показать вещь, вести туда, куда она тянет. Раньше Ивонет пыталась с этим бороться и отделить себя от чужой грёзы, но тщетно. Потом невыносимо болела голова, а тело болезненно выкручивало, словно её наказывали за своеволие. Урок был принят, и Ивонет с видениями больше не спорила. Вот и сейчас она пошла узкой притоптанной дорожке и взобралась на холм, на котором встретила двух человек. Одного она узнала сразу: предводитель, что вёл людей в новый мир, а второй – парень, её ровесник, лет двадцати, темноволосый, кареглазый… красивый.
Ивонет склонила голову набок, присматриваясь повнимательнее, и только когда он заговорил, узнала в нём того