как показало дальнейшее развитие знаний о деятельности головного мозга и её нарушениях, оказался в итоге всё-таки слишком упрощённым, даже больше того – «механистическим», в то время, в период моей работы под руководством И.П. Павлова, я видел только его положительные стороны.
После кончины И.П. Павлова в 1936 г. я ещё год продолжал работать в Павловской клинике, а затем на протяжении года был сотрудником лаборатории по физиологии слуха Г.В. Гершуни в Институте физиологии им. И.П. Павлова, входившем в состав Академии наук.
В начале 1938 г. я уехал из Ленинграда в г. Новосибирск, будучи избран на должность заведующего кафедрой психиатрии Новосибирского медицинского института. Весной того же 1938 г. я защитил диссертацию на степень доктора медицинских наук и уже к осени 1938 г. был утверждён как в степени доктора медицинских наук, так и в звании профессора по специальности – психиатрия. Лишившись возможности продолжать работу по физиологическому пониманию психозов, поскольку у меня не было соответствующей лаборатории, я занялся изучением причинной этиологической роли хронических скрытно («латентно») протекающих инфекций, о чём я многократно упоминаю в моих «Воспоминаниях».
В Новосибирске я пробыл с начала 1938 г. до осени 1946 г. Во время Великой Отечественной войны я безвозмездно консультировал в ряде эвакогоспиталей, причём в одном из них, главным врачом которого был Вельвовский, было даже организовано специальное отделение для раненых и контуженых солдат Советской Армии. Именно благодаря опыту концептуальной работы мне удалось создать понятие «послераневых» психозов в «pendant» к понятию психозов «послеродовых», которые первыми привлекли моё внимание из числа заболеваний, обязанных своим возникновением преимущественно стрепто- и стафилококковой инфекциям. Здесь же, в Новосибирске, совместно с врачом Вишняковой я изучал роль гонорейной инфекции в возникновении некоторых психических заболеваний у женщин, а с помощью профессора Проскурякова я установил значение хронических заболеваний среднего уха как причины развития известного числа остро и хроническим протекающих психозов.
Вернувшись осенью 1946 г. в Ленинград, я последовательно занимал ряд должностей. Вначале – должность заведующего Павловской клиникой в Психиатрической больнице им. Балинского, затем – должность начальника кафедры психиатрии Военно-морской медицинской академии (где мне удалось создать целый ряд лабораторий, включая микробиологическую). После закрытия ВММА я был назначен начальником кафедры психиатрии Военно-медицинской академии им. С.М. Кирова. С конца 1958 г. я был на протяжении года консультантом Психиатрической больницы им. Степанова-Скворцова, затем – вторым профессором на кафедре тифлопедагогики (обучение слепых) Педагогического института им. Герцена, где я читал курс детской психиатрии. И, наконец, был избран заведующим кафедрой психиатрии Санитарно-гигиенического института.
Все эти годы меня неизменно продолжала интересовать