Сальваторе Шибона

Конец


Скачать книгу

говорил, что к нему приходят бородатые духи и не только ночами. Было видно, как он следит за ними взглядом во время ужина, вслушивается в их разговоры, силясь понять, – они разговаривали не с ним, а друг с другом на неизвестном ему языке. Однажды он сказал, что больше не боится их. Сказал, что они стали старыми и слабыми и что теперь они на его стороне, как ему думается.

      Рокко и не знал, что бородатые духи были враждебно настроены к его сыну.

      – Надо было мне рассказать. – Он протянул мальчику руку и костяшками пальцев трижды коснулся груди в тех местах, где были пуговицы. – Я бы их прогнал подальше от тебя.

      – Но они ведь теперь за меня, – повторил единственный ребенок Рокко, оставшийся с ним.

      – А раньше за кого они были?

      – За тебя.

      Ранним вечером в октябре Миммо скрючился на табурете так, словно вовсе был лишен костей. Старший, и младший, и Лавипентс сбежали шестнадцать месяцев и пять дней назад. На кольцах, удерживающих занавес в дверном проеме между лавкой и кухней, смелый и простой небольшой флаг Огайо раздувался под исходившим от плиты жаром. По центру флага были вышиты цифры: шестнадцать, пять, двадцать четыре. День, когда Рокко начал свой путь.

      Тесто в его руках – на закваске из крупной колонии обычных дрожжей, которую он создал и ежедневно подкармливал и обирал, чтобы сэкономить настоящую закваску, – меняло форму, распластывалось, складывалось, опять распластывалось, взлетало в воздух позади него и падало вновь на рабочий стол, раскатывалось; все это на сумасшедшей скорости (этого дара он лишен не был) снова и снова, пока не становилось плотным, как матрас, и восхитительным на ощупь, и даже в этот поздний час этот процесс не потерял своего очарования для Рокко.

      – Ударь его, Миммино, прямо ладонью плашмя, – пробормотал он, приподнимая тесто под немигающим взглядом истаявшего от голода мальчика. – Отшлепай. Смотри, я почти Бог, творю плоть из муки и воды. Смотри, оно весит больше, чем ты. И на ощупь больше похоже на твою задницу, чем твоя задница.

      Голос его был ласковым, хриплым, усталым. Низкий бас. Мягкий голос закаленного человека.

      – Вдарь ему с разворота, оно не будет возражать, – произнес он и фыркнул, как мальчишка. У Будды сегодня был какой-то тоскливый вид. Поза, в которой он лежал, заставила Рокко усомниться, что он дает ему достаточно сыра.

      – Сожми крепко кулак, давай, ударь что есть мочи, – произнес Рокко. – Почувствуй, какое оно шелковистое, теплое, прямо как твоя кожа. Посиди с ним, погладь и поговорить можешь, сунь в него нос, ощути его запах.

      И вот тогда мальчик сказал, что ему нет до этого дела, и спросил, не найдется ли в той комнате в Нью-Джерси места на полу, чтобы он смог отправиться туда и жить с матерью. У него только-только появился золотистый пушок над верхней губой.

      Рокко посадил его на поезд и долго смотрел вслед.

      Ведро