Я ненавижу детскую порнографию, которая обычно сопровождается адским количеством дополнительной бумажной работы. – Был еще закодированный разговор о межштатных продажах оружия. Сначала я подумала, что на самом деле они говорят о кокаине. Но потом все прояснилось. Похоже, наркоторговцы все-таки умнее торговцев оружием.
– Звучит как вполне обычный день, – согласилась она. – Что-нибудь еще?
Я задумалась.
– Да нет. Все как всегда. Соски, угрозы, какие-то фальшивые новости.
Кэррин на мгновение замолкла.
– Мне нужно, чтобы ты кое-что увидела, – сказала она и протянула мне листок бумаги.
– Ты можешь просто показать мне на мониторе, – раздраженно заметила я ей. – Тебе не обязательно все распечатывать.
– Иногда это помогает мне, – ответила она.
– Как скажешь, – отмахнулась я и взяла в руки лист бумаги. Это сообщение с жалобой, датированное вчерашним днем. Я не узнала его, но в этом не было ничего необычного. Это из аккаунта популярного инфлюенсера – @Mia&Mike – и когда я посмотрела на него более внимательно, я увидела, что он находится в туманной области, которую мы называем «суицидальные намерения». «Суицидальные намерения» – упоминание о намерении совершить самоубийство в посте – мой кошмар кодирования. Даже с самым лучшим программным обеспечением для распознавания настроений, которое у нас есть, просто невозможно автоматически определить разницу между тем, что психиатры описывают как «крик о помощи», и пустой угрозой.
Я должна была понять.
– Это суицидальное намерение, – сказала я Кэррин. – Пункт седьмой, часть б. – Если на странице знаменитости возникают посты о суицидальном намерении, комментарий пользователя, опубликовавшего его, будет удален, а пользователь автоматически получит ссылки на ресурсы для предотвращения самоубийств по своему электронному адресу, указанному при регистрации.
– Пейдж, – тихо произнесла она. – Посмотри еще раз.
Я перечитала комментарий еще раз. На этот раз я заметила ник пользователя. @thatjessica17. В отличие от интерфейса нашего программного обеспечения, на этой распечатке была небольшая уменьшенная фотография пользователя. Я сразу узнала, кто это.
– Этот… этот аккаунт принадлежит Джессике Оданц? – спросила я, совершенно сбитая с толку. Моя сводная сестра – самый счастливый человек, которого я знала. Сейчас она заканчивала свой последний год в университете Боулдера. Ради всего святого, она в списке лучших! Спросить инфлюенсера, чувствовала ли она себя когда-нибудь так плохо, что хотела бы умереть, – это даже не похоже на нее. Это больше похоже на меня. Прежнюю меня.
Кэррин нахмурилась.
– Мне жаль это говорить. Прошлой ночью она пыталась покончить с собой. Но она жива… – тут же успокоила Кэррин меня. Я вздохнула с облегчением. «Она жива,» – повторила я себе, не нужно паниковать. Прежде всего, только без паники.
– Как я могла это пропустить? – спросила я. Мой голос прозвучал высоко и чересчур напряженно.
– Ты, должно быть, вышла из