гражданство. Но это не отменяет того печального факта, что нам не обеспечить достойной службой всех желающих, а славный кухонный патруль[10] отчего-то не пользуется популярностью. Не каждый способен стать настоящим солдатом, а ненастоящие на войне без надобности, поэтому отбирается только наиболее пригодный материал. Вы хоть представляете себе, чего стоит воспитать бойца?
– Нет, – честно ответил я.
– Две руки, две ноги и тупая башка – по мнению обывателя, этого вполне достаточно. Допускаю, раньше, в эпоху пушечного мяса, обыватель был прав. Наверное, Юлию Цезарю ничего другого и не требовалось. А в наше время все иначе, сегодняшний рядовой – специалист такой высокой квалификации, что и в любой иной области деятельности легко станет мастером. Мы дураков не держим, это непозволительная роскошь. Поэтому тем, кто желает отслужить, но не обладает нужными нам качествами, предлагается длинный список грязных, вредных, противных работ. С такой службы многие убегают, поджав хвост, раньше срока, а кто не убегает, тот всю жизнь помнит, чего стоит право голоса, и дорожит им. Возьмем, к примеру, девчушку, которая с вами пришла. Она хочет выучиться на пилота, и надеюсь, у нее получится – хорошие пилоты нам нужны, их всегда не хватает. А если не получится, дослуживать придется в Антарктике, и эти прелестные глазки покраснеют, не видя другого света, кроме искусственного, а ручки загрубеют от изнурительной черной работы.
Хотелось возразить, что Карменсита в крайнем случае займется компьютерным программированием космических рейсов, ведь она в математике дока, но сержант не дал мне и рта раскрыть.
– Так что, детки, моя работа – охлаждать ваш пыл. Вот, взгляните. – Он крутанулся вместе с креслом, на тот случай, если мы еще не заметили отсутствие ног. – Предположим, вы не отправитесь на Луну копать туннели, не попадете в биолабораторию, где на самых никчемных солдатиках испытывают новые хвори. Предположим, мы все-таки сделаем из вас бойцов. Но полюбуйтесь на меня: итог вашей службы может быть и таким. А то и похуже: вы получите земельный участок метр на два, а ваша родня – телеграмму с глубокими соболезнованиями. Именно это, скорее всего, и случится – в нынешние времена на ученьях и в бою раненых бывает мало. Если все-таки попадете туда, то, скорее всего, вернетесь домой в гробу. Я – редкое исключение, мне повезло… Хотя вряд ли вы это считаете везеньем. – Выдержав паузу, он добавил: – Так что не пойти ли вам, мальчики, обратно к мамкам, а? Отучитесь в колледже, станете аптекарями или там страховыми агентами… Армия – не детский летний лагерь. Служба трудна и опасна даже в мирное время, ее последствия иногда крайне печальны. Ни отпусков, ни романтических приключений. Ну так как?
– Я пришел, чтобы записаться, – ответил Карл.
– Я тоже.
– А вы в курсе, что не от вас зависит, где вы будете служить?
– Полагаю, мы все-таки можем высказать свои предпочтения?
– Безусловно, можете – в первый и последний раз за весь срок службы. И эти ваши предпочтения даже будут учтены уполномоченным по распределению рекрутов. Первым делом он справится, поступала ли на этой