устало потёрла лицо ладонями. Как оказалось, нет, не справятся. Дела росли в геометрической прогрессии и вместо радости за коллегу, ушедшую в отпуск по уходу за ребёнком, она теперь в основном чувствовала зависть и в шутку сама грозилась уйти в декрет следом.
– Ты же знаешь, мам. Завтра ужин, нужно было кучу всего перепроверить, проконтролировать, исправить.
– А отдыхать когда собираешься?
– Отдыхать? – Яся прикрыла рот рукой, чтобы прикрыть зевок. – Вот приготовлю ужин, поем, поглажу платье, доведу до ума парочку текстов, раз уж дети спят, умоюсь и можно будет отдыхать.
– Ужин я приготовила, так что можешь идти кушать. Платье поглажу, а переводы твои подождут, ничего с ними не сделается.
Девушка с негодованием покачала головой. Не любила она, когда мама тратила на них и так не ахти какую большую пенсию. И дело было не в собственной уязвлённой гордости (хотя это, конечно, тоже) а в том что Алевтина Георгиевна всю жизнь положила для того, чтобы дочь была счастлива и ни в чём не нуждалась. Яся выросла с мыслью о том, что однажды роли поменяются и она обеспечит любимую мамочку всем, что ей будет нужно, но в итоге получилось так, что пока сама Ярослава пыталась свести концы с концами, мама покупала в дом продукты, готовила ужины и сидела с детьми.
– Мам, ну, зачем ты тратилась? Я же сказала, что зайду в магазин и куплю что-нибудь.
– А на кого ты мне ещё прикажешь тратиться? Что за глупости? Мои деньги, что хочу с ними, то и делаю.
– Так же нельзя, мамуль. Я взрослая и… – её пламенную речь прервал новый зевок, который Соболева едва успела прикрыть ладонью. – И должна сама заботиться о себе.
– Хватит спорить с матерью! Ещё раз говорю, иди ужинать, выпей чай с мёдом, чтобы не заболеть, и марш спать! В последний раз повторяю, иначе… – женщина упёрла руки в бока. – Иначе, вообще, тебя завтра никуда не отпущу!
Спорить с Алевтиной Георгиевной, когда она твёрдо что-то решила и, правда, было бесполезно. Ярослава это прекрасно знала ещё с детства, поэтому, скрепя сердцем, но всё же послушалась.
После быстрого горячего душа, вкусного ужина и маминой душевной компании в сон заклонило в разы сильнее. Откинувшись на спинку стула, девушка грела в ладонях кружку чая с мёдом и с трудом держала глаза открытыми. Стычка с бывшим мужем забрала у неё сил гораздо больше, чем она думала изначально. Да и напряжённая неделя, которая словно слилась в один нескончаемый день сурка, тоже давала о себе знать и теперь организм требовал хотя бы небольшой, но передышки.
– Вот и умница, – Алевтина Георгиевна забрала у неё пустую тарелку с вилкой и, как в детстве, погладила по голове. – Хорошая девочка.
Яся не смогла удержаться от слабой улыбки. В почти тридцать лет слышать как мама называет её хорошей девочкой было забавно, но чертовски приятно.
– Завтра со всем справишься, даже не беспокойся. Ты же у меня самая умная, самая красивая, самая сообразительная, самая…
– Неудачливая? – проснулось в ней самобичевание.
– Ну. скажешь