превосходное. Ну, хорошо, допустим, когда мне снилось, что я целуюсь с Зеро – целовалась с подушкой; а когда обнималась – держала одеяло, все равно не сходиться. Губы болят и припухли. Они же должны быть такими после настоящего поцелуя? Или нет. Почем мне знать. Я повернула голову и… глазам своим не поверила… Зерэф спит, я спящим его первый раз вижу.
Нежно прикоснулась к чёлке, убирая с лица, действительно, ровное дыхание, закрытые глаза, какой он хорошенький, даже на ангелочка смахивает. Потянулась, поцеловала его в нос, счастье! Интересно, а как это целоваться в реальности?
Я приблизилась к его лицу, легкое, спокойное дыхание прошлось по моим губам, слегка коснулась, боясь обжечься, как мотылек. Тело под моей рукой напряглось, один поцелуй, второй. Его губы стали часто и с силой прикасаться к моим. Я не могу отстраниться, его рука легла на мой затылок, удерживая на одном месте. Язык Зеро попытался войти ко мне в рот. Мои руки панически уперлись в его грудь, он проснулся? Меня отпустили, а он открыл глаза. Меня обдало жаром. Щеки обожгло румянцем. Взгляд мечется, в голове сумятица. Что это было???
– Э? Ты уже проснулась? – Сонный Зеро, этого зрелища, на сколько стыдно мне бы не было, я не могу упустить, нашла его взглядом. Боже, он обалденный. В комнате медленно повышалась температура.
– Что-то случилось?
Я отрицательно покачала головой. Почему мне не удается вымолвить и слова? А он продолжал вгонять меня в краску:
– Ты горишь вся. – Его протянутая ко мне ладонь, пришлось сделать большое усилие, чтобы не вздрогнуть, легла на лоб. – Да у тебя точно температура!
Нет, я чувствую лишь дрожь. Как же мне рядом с тобой оставаться спокойной, Зэреф Андерсес?
– Что с тобой? – На меня недоуменно посмотрели, отчего я стала красной, словно помидор.
***
Думаю, она еще слишком мала для подобного, может её мозг и тело повзрослели, но морально она еще не готова – да она вся содрогается, когда я к ней прикасаюсь. Ладно, если так хочет, будет ей страсть, только вот, не сожжет ли она тебя?!
После завтрака мы пошли гулять, Лиса все время думала о чем-то, а я все больше сомневался, что сделал правильный выбор.
– Пошли домой? – как-то скомкано, словно она решалась на эти нестабильно тональные слова.
– Пошли. – согласился я. Что-то не так. Она не просто зовет меня в дом. Мы всё ещё за руки направились через коридор, по лестнице вверх… в спальню.
Дальнейшие действия только усугубили мои самые страшные предположения. Алистар взяла стул, поставила его рядом с кроватью, усадила меня на него. Все это акомпонимировалось гробовым молчанием.
***
Я хочу его… сегодняшний сон… и утро. Такие противоречивые чувства, но пока же он спал, мне не было стыдно или страшно. Хочу еще. Это такое же чувство как у маленького ребенка, которому только показали море с волнами и в котором он никогда не был, его заводят внутрь, ощущается непонятным и интригующим, он не знает, что таит в себе прозрачная гладь и какая у него глубина, возбуждение и любопытство, нужно заходить