светать, даже солнечный диск ещё не выглянул из-под воды, но небо и низко плывущие по нему редкие облака уже изрядно порозовели от всё усиливающегося загоризонтного сияния.
* * *
Проплыв до конца по длинному тоннелю, подлодка проникла в штаб-квартиру Комитета. На том подлодочном «вокзале», на котором она всплыла, было всего два «перрона»: по левому и по правому борту. На правом перроне уже столпилась масса народу: то были солдаты наёмной армии вперемешку с рабочими, нанятыми Комитетом для поддержки технического состояния этого бункера. Толпа гудела тысячей голосов. Большинство военных теперь, что называется, «кусали локти» и жаловались друг другу, мол, прояви они побольше решительности и вступи в ряды добровольцев, набиравшихся командованием в этот поход, тоже купались бы сейчас в бесконечных почестях, как и их наиболее смелые товарищи. Конечно, напоминали они себе, с этим плаванием были сопряжены и многие опасности. Что, если вся операция оказалась бы банальной засадой? Не шёл ли экипаж на верную смерть под градом лазерных турелей? А вдруг высокопоставленный неоатлант, которому почему-то доверился весь Комитет, не успел бы отключить автоматическую оборону? Вдруг Земледельцы с других баз, узнав о диверсии, бросились бы в погоню за подлодкой или выслали бы ей вслед какую-нибудь торпеду сверхдальнего действия? Как видно, неприятных случайностей могло произойти более чем достаточно, чтобы отпугнуть желание у всякого хоть немного ценящего свою жизнь человека. Но «сумасшедшие» всё же нашлись, и сейчас их, поочерёдно вылезающих из главного люка субмарины, подхватывали на руки, качали и подбрасывали в воздух с криками и улюлюканьем.
Совсем иначе выглядел левый перрон. По сравнению с правым это был настоящий параллельный мир. Несмотря на превосходящую в несколько раз площадь, здесь не было ни души, а на плитке, которой здесь всё было вымощено, лежал сантиметровый слой пыли. Очевидно, на эту сторону вокзала не допускали даже уборщиков. Сюда сошли всего двое: сэр Октавиан и Джонс. Последний был, очевидно, не в лучшем расположении духа. Осознание скорой встречи с Комитетом четырёхсот отнюдь не вызывало у него положительных эмоций, хотя раньше сам он ожидал обратного. Таинственный, грозный, предельно законспирированный, ответственный за переговоры и борьбу с инопланетянами орган власти, к тому же являющийся его непосредственным начальством – всё это навевало ему если не страх, то уж точно заставляло серьёзно волноваться.
– Ничего не понимаю, – сказал министр. – А где же радушный приём?
– Смотрите! – вскрикнул вдруг адмирал, указывая куда-то пальцем.
Сквозь голую, неотшлифованную гранитную стену напротив них просочился зловещий сгусток чёрного дыма, похожий на маленькую грозовую тучку. Пролетев метров с десять навстречу наблюдателям, этот фантом значительно увеличился в размерах, вытянулся и стал приобретать человеческие очертания. Скоро начали проглядываться элементы его