и кричит: «Слизывай, я сказал: слизывай след от ботинка!» Иванкова высунула язык, как утомившаяся собака, зажмурила глаза, на ее щеках выступило что-то влажное. Еще мгновение, и она коснется языком рюкзака, но, опомнившись, Сергей поднимает ей голову и говорит:
– Ты дура, в следующий раз я тебя просто так не отпущу.
И вместо того чтобы заверещать, перевернуть с ног на голову школу, воззвать к охраннику, Иванкова краснеет, недобро усмехается и отвечает:
– Ты не боишься меня, Сереженька?
– Ни тебя, ни твоих дружков.
Иванкова целует пустой воздух, поводит пальцами, встряхивает оборками юбки и уходит прочь за фонтанчики, за бетонную лестницу, которая ведет в библиотеку. София чувствует к Сергею благодарность, и вместе с тем ее не покидает ощущение, будто только что произошедшее – не совсем пристойно, будто Иванкова намеренно добивалась малейшего знака внимания со стороны Сергея, а его прикосновение, пусть и грубое – и славно, что грубое, – было ей приятно и долгожданно.
Сергей смущен, он отряхивает рюкзак от следа ботинка Иванковой, видно, что ему брезгливо, значок с ворохом ворон падает на пол, Сергей пытается его поднять с исхоженной плиты, вскрикивает.
– Укололся?
– Да, укололся. Булавкой. Знаешь что? Не обращай на нее внимания, она просто тварь, вот и всё. В жизни тебе еще не раз встретятся подобные люди, просто плюй на них и проходи мимо.
– Я вижу, у тебя большой опыт общения с такими людьми.
– Я их притягиваю, – задумался, – как мед.
София улыбнулась и вспомнила, что вечером в сети ее ждет Абра. На лбу у волос снова закололо.
Вечером дома в синих сполохах экрана, будто камлая, отец что-то доказывал матери: после вчерашнего приступа нежности она собралась, зачерствела, даже не спросила, голодна ли София.
– Ты понимаешь, какие это деньги? Понимаешь, что такого вложения больше не найти? Берем деньги со вкладов и закупаемся на них, ждем ровно год, а через год – благодаря крипте и моей сноровке – попиваем текилу где-нибудь в Веракрусе, хорошо придумано?
– Игорь, неужели ты настолько наивен? Ты действительно думаешь, что тебе просто так дадут поднять на этом миллионы?
Плешивого человека не смутить, шаман пляшет вокруг синего экрана и стеклянного стола, на котором в плетеной корзинке блестят обертки от конфет – как пойманные звезды.
– Ты еще вспомни пирамиды, на которых погорели твои родители.
– А криптовалюта разве не пирамида?
– Это новый рынок, на котором мы поднимемся, выплатим все долги за машину, за квартиру, за все, что только можно. Оставим и себе на старость, и Софу с Павлом отправим во взрослую жизнь с чем-то бо́льшим, чем дыры в кармане.
Сухая женщина с сиреневыми волосами отрицательно качает головой.
– Не смей трогать мои деньги и деньги моих родителей. Если хочешь, покупай свою крипту на наследство матери. Но меня в это дело не втягивай.
– Ты