коктейль: серебристая лента вермута из шейкера лилась поверх кубиков льда в стакан, уже отчасти наполненный какой-то жидкостью. Джимми выдавил лимонную цедру вокруг края стакана, затем опустил ее в кубики льда.
– Сыта по горло жизнью или сыта по горло Тиной? – уточнил Биверс.
Джимми Ла положил на барную стойку свежую бумажную салфетку с маркировкой «Сайгон», напечатанной красными наклонными буквами над силуэтом рикши. Он поставил напиток Гарри Биверса на чистую салфетку и ловко смахнул намокшую, порванную, что лежала рядом на стойке, и сказал:
– Тина для Мэгги слишком уж… правильный.
Бармен подмигнул Гарри, затем отступил назад. Гарри неприятно поразился, обнаружив себя под прицелом взглядов наклеенных на зеркало злобных, подозрительных длинномордых демонов с кошачьими усами. Пока Джимми Ла стоял у стойки, демоны прятались за его спиной. Где-то он уже видел эти злобные рожи, кажется, в 1-м армейском корпусе, но больше ничего вспомнить не удалось.
Было четыре часа дня, и Гарри просто убивал время до звонка бывшей жене. Джимми Ла наливал из блендера какое-то немыслимое пенистое зелье единственному, кроме Гарри, клиенту – какому-то чудиле с петушиным желтым ирокезом и огромными розовыми очками.
Гарри развернулся на табурете лицом к большому прямоугольному обеденному залу ресторана Пумо: узловатые бамбуковые стулья и бамбуковые же столы со стеклянными столешницами; коричневые лопасти потолочных вентиляторов, похожие на полированные весла, медленно вращались над головой; белые стены разрисованы гигантскими папоротниками и пальмовыми листьями. Это место выглядело так, будто в любую минуту сюда могла войти Сидни Гринстрит[37].
За стойкой в дальнем конце ресторана распахнулась дверь – в открывшемся помещении два вьетнамца в белых передниках нарезали овощи, а за ними на газовой плите булькали кастрюльки. А дальше, за плитой, взгляд Гарри уловил нежданный, как мираж, трепет полупрозрачной шторки. Он чуть подался вперед, чтобы получше рассмотреть, и почувствовал знакомую внутреннюю дрожь, когда увидел Виня, шеф-повара ресторана Пумо, метнувшегося к открытой двери. Винь родом из Анлата – деревни, где был расквартирован 1-й корпус, – она находилась всего в паре-тройке километров от Я-Тука.
А затем Гарри увидел, кто открыл дверь.
Буквально чуть ниже поля его зрения маленькая улыбающаяся вьетнамская девочка осторожно, но быстро двигалась в ресторан. Она почти достигла барной стойки, когда Винь ухватил ее за плечо. Рот малышки округлился в изумленное «о», и Винь втащил ее обратно на кухню – дверь захлопнулась, отрезав выплеск сердитых выкриков на вьетнамском.
В пугающе четкой слуховой галлюцинации Гарри Биверс услышал тяжелое дыхание М. О. Денглера у себя за правым плечом, а также отдаленные выстрелы и вопли. Тусклыми пятнами бледнели лица в центре бескрайней тьмы. И тут он вспомнил, где видел рожи демонов – это были лица маленьких черноволосых женщин, кидавшихся на них с поднятыми кулаками. «Ти номер дьесят! Ти номер дьесят!»
Перед Гарри Биверсом