новые драконы. Представляешь? Найти бы такое гнездо!
Мэтт повернулся на бок и разглядывал моё лицо, скрытое тенью. Я замолчала и тоже смотрела на него. Блики света делали его голубые глаза лучистыми, словно заполненными магией. Светлые волосы растрепались. Его дар казался тёплым и уютным – рядом с таким точно не посмеет появиться ни Седая Тень, ни подкроватные чудовища.
– Ты такая маленькая, Ронни, – прошептал он. – Я имею в виду, ты хрупкая, лёгкая. Не могу понять, куда помещается это море фантазий, которыми ты живёшь?
– Каких фантазий, Мэтт?
– Драконы и всё остальное. – Он осторожно поправил край моего одеяла.
– Я серьёзно вообще-то, – обиделась я.
– Значит, ты на самом деле не из-за меня поехала? Скажи, пока мы одни. Из-за меня или из-за драконов?
– Наверное, из-за тебя тоже, – еле слышно произнесла я.
Как это, оказывается, сложно – отвечать на вот такие прямые вопросы во тьме ночи, когда человек находится совсем рядом и ты слышишь его дыхание, биение его сердца. На мне была рубашка и целый кокон из одеяла, а я всё равно чувствовала себя обнажённой. И это было так непривычно, что я покраснела до самых кончиков ушей и возблагодарила всех богов, что этого не видно в темноте. Ведь совершенно понятно, что произойдёт дальше, я столько читала об этом в романах и слышала от подруг, да и когда-то это должно было произойти… но я всё равно оказалась не готова.
Мэтт поцеловал меня. Я замерла, как перепуганная мышь, и не ответила должным образом. Как глупо вышло! Его губы были горячими и ласковыми, а мои лишь слабо дрогнули от испуга, не раскрывшись навстречу поцелую, – словно меня парализовало. Мэтт не стал настаивать, чмокнул меня в кончик носа и отодвинулся.
– Извини, я… не знаю, – прошептала я.
И где моя хвалёная смелость? Видел бы ты, Мэтт, как я болталась на подоконнике четвёртого этажа Академии, нащупывая кончиками туфель карниз. И не закричала, не позвала на помощь! А сейчас лежу как тупое брёвнышко, хлопаю ресницами. Самый красивый парень с факультета целителей меня целует, а я теряюсь! Уверена, большинство его сокурсниц не растерялись бы – дело бы закончилось не только поцелуями. Эх…
– Не за что извиняться, – сказал Мэтт. – Я думал, ты не против.
– Я не против, – честно сказала я. – Просто ты первый, кто это сделал.
– Правда?
– Да.
Он довольно улыбнулся, и я немного успокоилась. Ничего страшного не произошло. У нас впереди ещё много дней и ночей, в другой раз, может быть, я решусь на настоящий поцелуй. Чтобы не продолжать этот волнующий разговор, я натянула одеяло на нос и закрыла глаза.
Совесть снова царапнула моё сознание острым коготочком, мол, лежишь тут, целуешься с лекарем, а бедный Закариан бродит вокруг повозки и мучается бессонницей. Что ж, сам виноват, что такой бука! Был бы поприветливее – девушки сражались бы за право поехать с ним на летнюю практику.
– Ронни? Ты спишь? – снова позвал меня Мэтт.
Я не ответила, гадая, сколько мне придётся притворяться