– видок будет еще тот, но этот гад, ощущая себя моим полноценным братом, решил сказать горькую правду. – Может, я чем смогу помочь?
– Уже нет, Вань, – и я поделилась с ним новостью. С сияющим видом он принялся меня поздравлять.
– Ну же, не тяни. Говори, кто счастливчик!
– Не важно. Мы больше не вместе, – и я разрыдалась. Улыбка Королькова исчезла сразу. Он положил руку мне на плечо и стал поглаживать.
– Лизка, ты дура, если собралась рожать. А как же твоя карьера? И учеба коту под хвост. О таких, как мы, если не мелькать на экране, через пару лет и не вспомнит никто, а ты…
– Сейчас мне все равно. Я хочу уехать куда-нибудь, спрятаться на краю света, а там будь что будет. Наверное, так и сделаю. Мне очень тяжело, Вань.
– Почему бы тебе не заставить этого оплодотворителя жениться на тебе? Он что, не признает отцовство? Хочешь, я с ним поговорю?
– Не надо. Я сама от него ушла, – я опустила ресницы, давя желание зареветь. – Он предложил мне избавиться от ребенка.
Черствый импортный сухарь! Нет, реветь я не стану. Буду сильной, выносливой… Сама стану оберегать моего малыша, частичку меня и, наверное, частичку Алекса Фокса.
То ли от слишком соленого ужина, то ли еще от чего, мне стало не по себе. В висках застучало, а живот скрутил острый спазм. Я села, согнувшись пополам.
– Господи, что с тобой? Так всегда при беременности?
– Не знаю.
– Поехали-ка домой…
Я поднялась со стула и, облокотившись на Королькова, побрела к его машине. В начале съемок мы пробовали встречаться и жить вместе, но потом поняли – одинаковые личности могут только дружить, а притягиваются лишь противоположности, и это несмотря на то, что внешне Иван Корольков похож на Антонио Бандераса в молодости. Брат спокойно запихал меня на пассажирское сиденье, пристегнул ремень безопасности и, поцеловав в щеку, со скоростью сонной мухи довез до моей квартиры.
– Хочешь, посижу с тобой?
– Не стоит. Мне сейчас лучше полежать в одиночестве, – я закашлялась, делая как можно более уставший и болезненный вид.
– Лиз, ты хорошо подумала?
– Кажется, да.
– Ты действительно решила рожать? Стать хорошей матерью, уделять все свободное время ребенку, быть его личной прислугой до самого совершеннолетия?
– Да! – я улыбнулась. Ванька умеет рассмешить. Я сама не верила в то, на что говорила «да». Еще пару недель назад мне нельзя было доверить на воспитание котенка, как наступает пора быть мамой.
– И все равно. Я ненавижу того, кто это сделал, и не могу поверить, что ты так легко заканчиваешь жизнь в какие-то двадцать лет!
– Я тоже. Если бы он имел представление, что значит «предохраняться», этого бы не произошло.
Я поняла, что пора прощаться. Решение уже принято. Оно созрело не так давно, всего пару часов назад. Лето еще не закончилось, но желание уехать подальше грело сильнее солнца.
– Вань, я собираюсь уехать ненадолго, до начала съемок. Будь что будет, Вань. Вот тебе мой мобильный, –