на исполина. А затем все – покупатели, продавцы, зеваки, бросились врассыпную, давя друг друга и сокрушая всё на своём пути. То, что умудрялось устоять, с грохотом сшибал ударом ноги патрикий. По рынку сплошной лавиной катились фрукты и овощи. Более дорогим торговали ближе к воротам. Там Алексей не намеревался расчищать место, хотя и мог бы. Но оно вдруг само по себе расчистилось. Те, кто успел привыкнуть к такого рода мероприятиям, весьма частым во времена Никифора Фоки, спешно переместились в рыночные харчевни. Гости столицы, которым всё это было ещё в новинку, всего лишь отошли в сторону, удивляясь и негодуя. «У нас в Лионе или Вестминстере, – говорили они, – этих гнусных тварей встретили бы камнями!»
Но ни камней, ни Лиона с Вестминстером рядом не оказалось. Кончив свою работу, Алексей выставил оцепление у причала. Затем он любезным голосом предложил Калокиру и логофету сойти на берег. У Иоанна, однако же, оставались некоторые сомнения.
– Всё отлично, – сказал ему Лев Мелентий, взяв его за рукав и потянув к сходням.
– С чего ты взял?
– Мои люди на берегу подали мне знаки.
– А почему не встречают нас?
– Я не знаю. Но уверяю тебя – в ближайшие пять минут подоспеет гвардия, так что этот разгром был вовсе не нужен. Просто мы опоздали почти на сутки, и Алексей решил выслужиться как следует.
Солнце было близко к зениту. Снимая на берегу кафтан, Калокир уронил мешочек, наполненный порошком. Один из двух слуг, приставленных к юноше, подобрал упавший предмет и подал его владельцу.
– Ах, я забыл в корабле кальян! – спохватился тот, – а мне без него нельзя!
– Ради Бога, – яростно прошипел ему на ухо Лев Мелентий, – неужто ты полагаешь, что в этом городе мало такого рода предметов?
– Откуда я могу знать? Мне кажется, что здесь нет ничего хорошего!
Даже не посмотрев на толпу, следившую за ним издали, Калокир обвёл взглядом безлюдный рынок и захотел по нему пройтись. Достаточного размера мешок отыскался сразу. Его понесли за юношей двое слуг.
Ни гончарный ряд, ни суконный ничем не смогли пленить Иоанна. Минуя шёлковый ряд, он бросил в мешок несколько камзолов, расшитых золотом, и атласные шаровары с карманами, соответствующими его характеру. Оружейный ряд совсем не утяжелил мешок, но зато на поясе юноши появился дамасский меч с резной рукоятью, украшенной изумрудом. Золотой ряд, как легко можно догадаться, заинтересовал молодого человека до чрезвычайности.
– Я всё помню, – хрипло сказал он слугам, тащившим за ним добычу, – каждую вещь, кинутую в мешок! Не рассчитывайте, таким образом, взять хоть что-нибудь из мешка! Можете брать с прилавков, если хотите.
За ним наблюдали и перешёптывались.
– Магистр, да сделай же что-нибудь! – шептал на всю площадь в ухо несчастному Льву Мелентию Алексей Диоген, который умел низко наклоняться для подтверждения несгибаемости, – ведь это же стыд и срам! Попробуй его чем-нибудь отвлечь, что ли!
– Его? От золота? Ты что, шутишь? Да ладно уж, попытаюсь.
Жестом