какой-то шум.
– Немедленно прекратите это безобразие!
Я бросил взгляд на дверь как раз вовремя, чтобы увидеть, как мужчина в синем банном халате перескочил через порог. Он набросился на Фогарти и принялся осыпать его ударами кулаков. Несколько секунд в сумятице я не мог ничего разобрать. А потом в этой живой молнии с обнаженными грудью и ногами, которые путались в полах халата, стал узнаваем молодой Билли Трент.
Юнцом владела слепая ярость, а его сила представлялась сейчас почти сверхчеловеческой. Мисс Браш не без труда отскочила в сторону, и два извивающихся тела повалились на пол, причем сверху оказался Трент. С всклокоченными светлыми волосами, оголившимся торсом и огнем в глазах, он являл собой выхолощенный воображением киносценариста образ белого человека, воспитанного в джунглях.
– Ты и пальцем не посмеешь ее больше тронуть! – бормотал он торопливым нервным тоном. – Не смей делать больно мисс Браш – никому не позволено причинять ей боль! Оставь ее в покое или…
Фогарти попытался применить свои жалкие защитные приемы из борцовского арсенала против упругой массы молодых мышц, но, застигнутый врасплох, оказался на удивление слабым соперником при всей натренированности собственных мускулов, когда пальцы Билли сомкнулись у него на шее.
И впервые за все время моего с ней знакомства мисс Браш утратила величавое достоинство. Она в волнении засуетилась вокруг них, восклицая:
– Все в порядке, Билли. Он не причинил мне боли. Я сама попросила его…
Боюсь, что рефери из меня вышел никудышный. Вероятно, мне что-то следовало предпринять, но ко мне вдруг вернулись все прежние страхи, и меня попросту начало трясти.
Даже не знаю, чем бы все это обернулось, если бы не своевременное появление Морено. И хотя я стоял спиной к двери, все равно ощутил его присутствие, стоило ему переступить порог. В нем был эдакий магнетизм – властность и чувство превосходства над другими, придававшие силы одерживать верх в любой ситуации. Он схватил Трента за плечо и ровным, размеренным голосом приказал:
– Вам лучше остановиться, Билли.
Парнишка посмотрел в темные глаза доктора и уже не мог отвести взгляд, словно попал под гипноз. Его пальцы на горле Фогарти медленно разжались.
– Но он причинял боль мисс Браш! Он хотел…
– Он вовсе не пытался этого сделать. Вы совершили ошибку. Ничего серьезного не происходило.
Трент откатился от Фогарти, и когда посрамленный санитар, глубоко переживая свой позор, поднялся на ноги, Билли тоже встал с пола. В смущении он тут же затянул пояс своего халата. На мисс Браш он теперь смотрел одновременно с неловкостью и робостью.
– Приношу свои извинения, – пробормотал он. – Простите меня. Кажется, я потерял контроль над собой. Очень глупо с моей стороны. Вы, должно быть, считаете меня теперь полным кретином.
И, невнятно извинившись перед Фогарти, покраснев, будто провинившийся школьник, он поспешил вон из комнаты.
– Я