шагнув к порочному созданию, ибо сил на ожидание уже не было. Мария съёжилась, будто в предвкушении удара, зажмурила глаза.
Альберт сгрёб девушку в охапку и застыл, жадно изучая её губы – Я ужасно устал, девочка, и мне нужно сегодня только три вещи: душ, секс и сон. Всё остальное будет потом, разговоры будут завтра! – его вкрадчивый, но безопелляционный тон не оставил ни единого шанса на капитуляцию – Давай, удовлетвори меня и мы спокойно отправимся в царство Морфея!
Мария открыла глаза – о-о, боже, как же хотелось поцеловать его в губы, в полные, влажные, горячие, приоткрытые, словно створки рая, и даже не поцеловать, а впиться и наслаждаться этим немыслимым острым ощущением. Мгновенья, обернувшиеся вечностью, рухнули, силовик, не дав опомниться ей, жадно прижался к влажным рту, требовательно прокладывая языком путь.
Мысли, мысли, путались и противоречили друг другу – что он делает, боже, ведь она проститутка, через которую прошло несметное количество народа, она порочнее самой богини страсти Афродиты, но желание его сейчас гораздо сильнее разума – плевать, плевать на всё, лишь бы чувствовать вкус её губ и сладость тела, лишь бы окунуться в эту пучину вновь и вновь.
На мгновенье опомнившись, Мария попыталась высвободиться из объятий, но стальная хватка Альберта была крепка – Я надеюсь по диспансеризации у тебя пятёрка? – прохрипел Нуриев, чуть отстранившись от партнёрши – Ну, не тяни, я жду!
Королёва вспыхнула, сверкнув на подполковника глазами – Я здорова, Альберт, и с клиентами всегда предохраняюсь!
– Я не клиент! – ухмыльнулся Берт – И резинки не люблю, а то, что ты здорова, это чудненько, и на будущее запомни, если я хочу поцеловать тебя, то поцелую, не дёргайся, а сейчас продолжим!
Она сдалась, расслабилась, полностью отдавшись во власть тирана. Нуриев потянул за угол полотенца, дёрнул вниз, махровая преграда скользнула угрём на пол.
Альберт оторвался от Марии, плотоядно пробежался взглядом по обнажённому телу – Такая ты мне нравишься больше!
Как расстегнулись пуговицы на его рубашке, как снялись брюки и боксеры, она не помнила – только его сильные руки, исследующие её тело, и губы, которые творили невозможное. Его обаяние покорило, его сила и мощь сразили наповал, а нить желания, связавшая их навеки, соеденила вожделением навсегда.
Альберт потянул Марию в душ, включил тугую горячую струю, притянул холёное молодое тело к себе – Хочу тебя, хочу всю, без остатка, отдайся мне, Мария, я не причиню тебе боль!
Вездесущая длань нетерпеливо ласкала гладкую спину и ягодицы, Королёва задохнулась от нахлынувшего волной чувства, затрепетала и самозабвенно откликнулась на его долгий затяжной поцелуй. Сдавленно захрипев, Альберт взглянул в затуманенные желанием глаза – да, она манила, она звала и была полнотью готова к нему.
Молчание – золото! Он и молчал, эротично ведя кончиком указательного пальца от губ до подбородка, слегка приподнимая его