последней каплей и вызвало у него отвращение к самому себе. Раньше он ругал Ёнсока за то, что тот эгоист, думающий только о деньгах, но теперь он увидел его в самом себе. Поэтому был зол на босса еще больше.
Кроме того, после услышанного вчера телефонного разговора с Джей-Джеем, когда он спрашивал, виделся ли Худжун с Инхён, его гнев будто удвоился и теперь вырвался наружу.
– Ну и? Как ты собираешься использовать это против меня? Просвети. Хочешь, я разденусь и устрою автограф-сессию прямо посреди улицы? Или отправишь в спортзал, чтобы я подкачался? – максимально грубым голосом спросил Худжун, выпрямившись и высоко подняв голову.
Ёнсок недовольно посмотрел на него и с насмешкой ответил:
– Добрые дела – это, конечно, здорово, но делать их нужно с учетом ситуации. Знаешь, сколько мне пришлось в поту бегать, чтобы остановить распространение той фотографии, где ты показал средний палец? Много, очень много, аж подошвы стерлись! Я уже понятия не имею, ты это мне назло делаешь или просто хочешь карьеру свою похоронить?!
– Почему ты так думаешь? Ах да, точно! Ведь все зависит от меня. Если у меня все будет хорошо, то и у тебя тоже. – Худжун откинулся на спинку дивана и закинул ногу на ногу.
– Вовсе нет. Но ты забываешь о рекламе. Если будешь воду баламутить, то первый пострадаешь. Сейчас ты талисман удачной рекламы, цвет всех фильмов и главное лицо на множестве постеров. Один неверный шаг – и ты скатишься в яму, откуда не выбраться.
От насмешек Ёнсока у Худжуна запершило в горле. Он изо всех сил сдерживался, чтобы не закашляться при нем.
– Если собираешься обращаться с людьми как с вещами, то не зови их по имени. Присвой каждому номер и называй его. Хотя тебе номер подошел бы намного больше. По какой-то неведомой причине твое имя мне кажется бессмысленным, – со злостью высказал Худжун.
Сидевший за столом Ёнсок тихонько ухмыльнулся. Худжун вскочил со своего места и ушел, с силой хлопнув дверью. После чего из кабинета послышалось, как что-то с грохотом влетело в закрытую дверь, на что Худжун лишь горько усмехнулся. Видимо, это предназначалось ему. Босс не мог подпортить личико своей главной звезде в агентстве, поэтому швырялся вещами, чтобы выместить злость.
Джихян ждал неподалеку. Увидев Худжуна, он сразу же подошел к нему с обеспокоенным выражением лица.
– Что происходит?
– Не имеет значения, – холодно шмыгнул носом Худжун и натянул улыбку.
– Ты в этом уверен?
Услышав звук чего-то разбившегося в кабинете Ёнсока, Джихян с беспокойством посмотрел в сторону закрытой двери.
Худжун, у которого остался осадок на душе, остановился и обернулся в сторону кабинета.
– Это фото со средним пальцем, которое я отправил сасэн-фанату. Хотя нет, правильнее сказать, антифанату, замаскировавшемуся под сасэн-фаната. Если я не признаюсь, что это я на фото, то никто никогда об этом не узнает. На мне же был шлем, доказательств нет. И он решил поиграть в доблестного рыцаря, сказал, что ноги стер в попытках остановить распространение