спросить у нас с Юрой. Большой сделал умное лицо и возвестил всем:
– Поводырь, он же Росомаха, москвич. Школу закончил и вообще ушлый на всякие военные хитрости, как скажет, так и надо делать. А кто против – тому в морду дам!
Четко, по-военному, возражений ни у кого не возникло. Но и у меня по этому поводу не возникло эйфории.
– Слышь, пацаны, – начал я, – Не правильно, что я буду рулить. Гендос старший – ему кнут в руки. А вообще – вариант тухлый, надо искать деревню, ж/д дорогу, просеку, любую тропу, ручей, речку. Иначе пиздос и бандероль родителям с остатками от тела. Шутка-то хуёвая. Да, вот ещё что… На связь надо выходить.
– Так запрещено же, если не экстренный случай, – сказал Шайба и осёкся.
– А это какой случай, хуиная твоя голова?! – разозлился я и зло посмотрел на него.
– Моня, связь давай! – крикнул Копалыч и лицо его засветилось от осознания того, что скоро всё будет решено положительно.
– Если батарея не сдохла, – ответил Эдик Соломонян, отвернув в сторону виноватое лицо.
– Слышь, ара, если ты музыку гонял и батарею посадил, я тебя в куски порву, – взревел Большой и попытался встать. Но не смог, так как я дёрнул его за рукав и навалился на него всем телом.
– Тихо, дружок, тихо… не гони волну, ещё рано, – сказал я Юре и добавил – Если, бы ты, что-нибудь «прочухал», а?
– Эдик, давай, родной, связь с частью. Ну не тормози, налаживай аппарат, – сказал я и отпустил Большого.
*****
– Слышь, Большой, может не пойдёшь со мной в этот раз, а? – спросил я и понял, что зря это сказал.
Хотя может и не зря. О том, что операция – отвлекающий манёвр, я узнал через два дня после того, как её разработали. Шансов у нас было очень мало и поэтому я решился на разговор с другом, которого обижал своим предложением.
– Молчи и слушай. Вся тема у мусульман как на ладони, дружок твой постарался. Но это не самое главное. Изначально так было задумано, что мы здесь пошумим и в сторону отвалим. Удар нанесут в другом месте. Всё бы ничего, но теперь они знают, что мы атакуем здесь и думают, что это место главного удара и поэтому встретят нас по серьёзному. Раньше был шанс ударить неожиданно и проскочить без больших потерь, взять высоты и дело в шляпе, а теперь…
Юра смотрел на меня, не осознавая сказанных мной слов. Затем набычился и твёрдо, с южным акцентом, выдавил из себя:
– Ты что, с дуба рухнул, босяк московский, или меня за фраера держишь, а? Может я тебе повод дал усомниться во мне? Ведь ты всегда за меня впрягаешься и не спрашиваешь кто и как. А за меня думаешь, что мне слабо? Ещё раз такое мне скажешь – в морду дам и больше с тобой разговаривать не буду.
– Ладно, ладно, не бузи. Но помни, я тебя предупредил, – сказал я и хлопнул Юру по плечу.
– Пошли, пора собираться, роты начали смену.
Посетив цивильный сортир, помыв руки, я начал собирать всё то, что, по моему мнению мне пригодится в предстоящей операции. Два ножа, аптечку с обезболивающими, одноразовыми шприцами и таблетками, рассыпал две коробки патронов от «Стечкина»