этот ублюдок сдохнет и не будет маячить перед моими глазами, так и упрашивая придушить его.
О соглашении между Винченцо и моим отцом знало очень мало людей, так что, мы почти не рисковали.
Я был уверен, что Винченцо согласится. Власть была единственным, что он любил и не мог потерять.
– Ладно, – протяжно ответил он. – Девочка может не возвращаться.
Джулия вернётся, но не для того, чтобы выйти замуж, а начать снова жить, позабыв о всех смертях, с которыми она успела столкнуться в столь раннем возрасте.
– Но никто не должен знать об этом, – предупредил я.
– Конечно.
Мы еще пару секунд смотрели друг на друга, а затем я развернулся и пошёл на выход из кабинета, чуть не забыв предупредить его о чём-то не менее важном.
– И предупреди Лоренцо, что пока я претендую на его дочь, он не может отдать её никому другому. Иначе, когда я войду во Главу, места для него в ней не останется, – я усмехнулся. – В принципе, как и всегда.
Сразу после моего рассказа, нож в руке Кристиана резко опустился в торт, портя его.
– Эй, – послышался недовольный вздох Каи. – Я старалась, – нотки обиды прозвучали в её словах.
Её рука легла поверх напряженной кисти Кристиана, и они вместе достали нож, перепачканный в шоколадном креме.
– Прости, – он повернулся к ней и выражение его лица сразу смягчилось.
– Только на этот раз, – предупредила она, обнимая его.
Кая делала это не просто так, она видела его изменяющееся состояние и спасала нас всех. Но Кристиан не забыл о том, что я только что ему рассказал. Он мягко поглаживал девушку по спине, но смотрел на меня.
– И ты говоришь мне об этом только сейчас? – тихо прорычал мужчина.
– Этого не должно было случиться. Мы договорились, что не будем распространяться о принятом решении.
Кристиан немного покраснел, вены на его шее выступили и начали смотреть на меня.
Но я не жалел об этом.
Даже если бы мне по-настоящему пришлось отдать своё место, это ничего бы не изменило. Я не жаждал стать Боссом, как этого хотел Кристиан для меня. Это бы значило только то, что Джулии грозила большая опасность, так как люди объявили бы на неё охоту, зная, как я любил её и никогда не скрывал этого.
Я понятия не имел, что будет завтра, через месяц или через год. Но был уверен лишь в том, что я отдам всё, что у меня есть, было и будет, чтобы сестре никогда не пришлось чувствовать себя в опасности или подвергать себя ей.
– Не говорите о работе, хотя бы сейчас, – попросила девушка, и мы прислушались к ней.
Затем я наблюдал, как Кая неохотно оторвалась от мужа, вставила несколько свечей в торт, зажгла их и, счастливо улыбаясь, посмотрела на него.
– Ты должен загадать желание.
Мне захотелось смеяться. Это выглядело мило, но очень противоречиво. Кристиан, который убивал или калечил, как минимум одного человека в день, должен был загадать желание, задувая свечи на своём праздничном торте. На моей памяти последний раз он делал это, когда ему исполнилось… пять?
Кая