лицо его казалось безжизненным, потрёпанным и морщинистым. Видимо, не совсем ещё выздоровел после ранения. Ближе познакомиться с ним мне не удалось, так как в первом же бою он погиб, и я стал исполнять его обязанности.
19 августа 1943 года, примерно к 10 часам дня, новое пополнение вместе со мной и Петренко прибыло в автоматную роту. Размещалась рота в большом крестьянском дворе недавно освобождённой деревни (название забыл), находившейся в нескольких километрах от Ахтырки, юго-восточнее её. Сразу же приступили к знакомству с личным составом, я с «ветеранами» взвода, а Петренко с «новичками». К обеду эту обязанность закончили, и был составлен общий список личного состава по установленной форме.
Во время обеда, как и в разведке, старшина выдавал всем по пачке сигарет и по сто граммов спирта, каждый раз отмеряя стограммовым металлическим стаканчиком, прикрепленным к длинной ручке, позволяющей запускать его до самого дна пятидесятилитрового бидона. Положенная норма спирта выливалась в личные фляжки десантников прямо над бидоном так «ловко», что часть его попадала обратно.
Подойдя к старшине, я опять-таки отказался от спирта и сигарет. Пожав плечами, он сказал: «Это дело хозяйское». Обед оказался на славу сытным: хороший суп с крупой и картошкой, перловая каша с большими кусками говяжьего мяса и чай. Быстро «отстрелявшись» ложкой, подошёл к своему другу по училищу рядовому Николаю Григорьевичу Черных, обрусевшему украинцу из Алтайского края, которого любил за его привлекательный внешний вид высокорослого «парубка», чистоплотность и аккуратность во всём, чёткую исполнительность, оптимизм и постоянное хорошее настроение (он от спиртного не отказывался). Разговаривая с ним, вдруг слышу, один из «ветеранов» взвода говорит другому лежащему рядом с ним на боку и принимающему пищу: «Ну и командира нам дали, старшего сержанта-сопляка. Не пьёт, не курит… Зря голову не подставит»…
Это сразило меня, и показалось ужасно обидным. Я тут же подошёл к старшине и повелительно заявил: «Отдайте мои сто граммов и пачку сигарет». Он изумлённо ответил: «Пожалуйста, будь ласка». Этот день, 19 августа 1943 года, мне запомнился на всю жизнь. С тех пор я 56 лет с кажущимся наслаждением курил (бросил потому, что поздно, но осознал вред курения для здоровья) и никогда не отказывался и не отказываюсь сейчас от возможности выпить «чарку» в дни радостных событий, праздничных и других торжеств.
А между тем, как это отражено в боевом формуляре 29-го гв. ВДП, наступила жестокая пора смертельных боёв заключительного этапа Курской битвы. Воспользовавшись некоторой пассивностью противника на левом фланге дивизии, наступившей после того, как вновь введенной в бои свежей немецкой 11-й танковой дивизии 20 августа, при попытке прорваться через боевых порядки 18-го и 21-го воздушно-десантных полков, был дан сокрушительный отпор, генерал М. Г. Микеладзе решил контратаковать его ночью силами 29-го гвардейского воздушно-десантного полка при поддержке 3-го дивизиона