сейчас сидел, легонько покачиваясь на стуле с остекленелым видом человека, только что огретого по макушке сковородой.
– Ну да, – согласился Ангел. – Кое-кто из женщин, похоже, одарил его собой не на шутку. Видишь, как притягивает стильность: он же нынче приоделся.
– Нам всем не мешает брать с него пример.
– Это точно. А еще мне кажется, Уилли сегодня немного не в себе. Ты не находишь?
– Ну так повод-то какой. Настраивает человека на философский лад. Заставляет размышлять о своей бренности.
– Мысль какая жизнерадостная. Наверное, не мешало бы открыть линию праздничных открыток: «Поздравляем с днем бренности». Или еще лучше – «будущей летальности».
– Ты тоже сегодня живизной не отличался.
– Ты же сам ворчишь, когда меня несет.
– Только когда ты лопочешь не в тему.
– Темы есть всегда.
– В этом суть твоей проблемы: в балансе. Может, Уилли на тебя как-то повлиял в сторону фильтрации базара. – Пальцы Луиса легонько щекотнули Ангелу шею. – Ты скажешь мне, что случилось?
Вблизи никого не было, но Ангел, прежде чем заговорить, все равно огляделся, как бы невзначай. Осмотрительность не мешает никому и никогда.
– Да вот слышал кое-что. Помнишь Уильяма Уилсона, больше известного как Детка Билли?
– Знаю про такого, – кивнул Луис.
– Можешь говорить в прошедшем времени.
– Что с ним стряслось? – спросил Луис после некоторой паузы.
– Почил в мужском туалете Свитуотера, штат Техас.
– От естественных причин?
– Ну да. Сердечная недостаточность. От удара ножом прямо в пламенный мотор.
– Хм. Как-то не вяжется. Он ведь был хорош. Зверина, двинутый, но в своем деле мастер. Такого на нож так просто не возьмешь: не допустит.
– Я слышал, он начал переступать через черту, к простой работе добавлять художества.
– Я тоже о том наслышан. – У Детки Билли все извечно обстояло с каким-то подвохом. Луис разглядел это с самого начала, а потому, как только стала появляться возможность выбирать, решил обходиться без него. – У него всегда была склонность причинять боль.
– Кто-то, видимо, решил, что он чересчур увлекся.
– А может, вышло вот как: бар, пьянка, кто-то в запале хватается за нож, ему на помощь приходят дружки, – пошел раскручивать версию Луис, хотя сам себе не верил ни на миг.
Так, мысли вслух, за счет выхода в эфир отшелушивающие другие варианты, – эдакие канарейки в шахте Луисова ума.
– Может быть, только в баре на тот момент почти никого уже не было – это первое. А второе, что речь идет не о ком-то, а о Детке Билли. Кто бы его ни тяпнул, он должен быть не просто хорошим, а просто-таки филигранным мастером.
– Билли-то уже старел.
– Между прочим, он был младше тебя.
– Ненамного.