до десяти.
«Всё хорошо», – подумал я. Сказал же Элеоноре, что всё будет хорошо.
– Раз, два, три, – начал вспоминать я цифры, как резко провалился в сон.
На самом деле наступила полная темнота: я не видел сновидений, не ощущал ничего – никакого тумана, просто мгла.
Забытьё.
Глубокая тьма.
И внезапно…
«Холодно, очень холодно», – первое чувство, возникшее у меня, когда я понял, что очнулся. Только пока не понял где. Чувствовал себя очень слабо.
«Вода, хочется пить, нужна вода», – терзался я мыслями.
– Что за свет?! – пытался я крикнуть, но не смог – возникло ощущение, будто голосовые связки порвались. Свечение тёмно-красного цвета давило на мои зрачки: я еле смог их открыть – и то через боль.
«Я что, заперт?!» – неожиданно осознал я.
«Я лежу или стою?» – давала о себе знать дезориентация.
Воды… ярко… холодно…
Во мне стали появляться силы, но их было очень мало. Я приподнял голову и понял, что заперт в узком пространстве. Тело, руки и ноги были свободны. Но выйти я никуда не мог. Я стал стучать по стенам, которые ограничивали меня.
«Где же я? Ведь только что я был в Центре» – думал я, постукивая по перегородкам, когда появлялись силы. – «Мне сказали, что я пробужусь в кибертеле. Разве это оно? Что-то поменялось? Да и что это за тесный склад… какая-то камера? Криокамера?»
Мне показалось, что я начал о чём-то догадываться, но от размышлений голова болела ещё сильнее.
Стенка передо мной стала приоткрываться, и белый свет ослепил меня.
– Ты кто? Что ты здесь делаешь? – спрашивал какой-то знакомый мужской голос – видимо меня, но я ничего не мог увидеть.
«Сколько ж тут люменов? Какая яркость!» – возникал я про себя. – «Даже щуриться больно».
– Не может быть! – Закричал мужской голос.
Мужчина упал на землю, судя по всему от страха. Я испугался.
«Что не так? Что его так смутило? Во мне дело? Да и где я, в конце концов?!»
Канделы стали поддаваться, и я начинал видеть всё вокруг. Помаргивая, я ощущал, как фрагмент за фрагментом открывался мне: какой-то зимний лес, водоём, упавший на сугроб мужчина. Позади меня стояла камера, из которой стрелой вверх выходил бордовый свет. «Всё-таки криокамера», – додумал я. – «Значит, я не киборг, а всё тот же человек».
«Но почему? Что пошло не так?» – крутились мысли на заднем плане, пока на передний план выходили чувства жажды и холода.
– А ты кто? – просипел я, пытаясь разглядеть мужчину, который помог мне выбраться из бокса.
Очертания его лица становились для меня всё чётче и чётче – я разобрал его внешность.
Лучше бы не разбирал.
Это был я.
– Ты – мой клон? Что произошло? – прошипел я.
Он смотрел на меня, держа руки за головой, не зная, что делать.
– Садись в машину, – вдруг выпалил клон. Видимо у него появился план.
«Лучше, чем здесь стоять и подыхать», – подумал я.
Волоча ноги и прихрамывая,