Но Денис не привык свою работу перепоручать кому-то ещё. Да и всё равно не успокоится, пока не узнает, что все злодеи найдены и понесли заслуженное наказание.
Впрочем, пару дел он всё-таки с чистой душой отдал Малькову. Там была настолько очевидная ситуация (одна поножовщина, когда виновника взяли на месте преступления, и нанесение тяжких телесных повреждений гражданкой своему сожителю посредством сковороды), что Денис был уверен – запороть дела просто невозможно. А вот с остальными пришлось всей его оперативной группой побегать саврасками.
Вот как раз вчера в десятом часу вечера и нашли фигуранта по последнему незавершённому делу. Пришлось, правда, подключить уголовников-информаторов, пойти на поклон к известному криминальному авторитету, чего Денис очень не любил. Но, как говорил Петрович, любишь не любишь, да почаще взглядывай. Зато результат налицо, вернее, на уголовное дело, которое теперь можно спокойно передавать следователю.
Денис подвинул к себе пачку папирос и заглянул внутрь. Оставалась последняя штука. Он вздохнул и шипяще выругался сквозь сцепленные зубы. Надо бы послать кого-нибудь в лавочку. А лучше – самому прогуляться. А то от душного спёртого воздуха и табачного дыма, который не успевал уплывать сквозь открытую форточку и висел сизым облаком в кабинете, уже кружилась голова и немилосердно ломило виски. Да и не помогают уже папиросы со сном бороться. Мысли путаются, мозги кипят. А тут – пройдётся он по морозцу, проветрит чугунную от недосыпа голову, глядишь, и появится какая-никакая идея и по душегубу с трёхгранным клинком.
Денис накинул на плечи видавший виды тулуп, бывший когда-то белым и щегольским, а сейчас ставший жёлтым до рыжины и от долгих лет носки потрескавшимся на плечах, надвинул на самые глаза серую шерстяную кепку и, зябко ёжась от свежей утренней изморози, вышел на бульвар.
Вышел, вздохнул полной грудью вкусный, словно хрустящий воздух и улыбнулся. Хорошая это идея – прогуляться.
Он уже почти дошёл до бакалейной лавочки, где торговали всем подряд, от ситника и селёдки до дурного кислого вина, носившего гордое название «Крымское», когда его окликнул знакомый, но до невозможности бесящий голос:
– Товарищ следователь! Денис Савельич! Постойте!
Денис мысленно выругался: принесла же нелёгкая! Болезненно поморщился, как от зубной боли, и ускорил шаг в надежде, что приставучий гражданин отстанет от него и найдёт другой объект для преследования. Но не тут-то было.
Знал его Денис преотлично. Санёк Тролев собственной персоной. Не раз и не два сталкивался с ним Денис на всяческих торжественных мероприятиях, даже был героем его очерков, впрочем, весьма лестных. Но почему-то не любил бойкого газетчика. Наверное, за излишнюю самоуверенность. Или даже не так. За излишне активную жизненную позицию. Такие вот активные и идейные граждане были сущим наказанием для оперативников, потому что считали, и очень искренне при этом, что знают рецепты ото всех бед.
– Денис Савельевич, – запыхавшийся репортёр зашагал рядом с Денисом, подстраиваясь под