бессмысленного наблюдения отвлекает вибрация телефона. На информационный канал обрушиваются публикации одна за другой…
«Очередной потоп в Фусфе».
«На Корабельной улице остановилось движение».
«Три автомобиля с людьми унесло течением в море».
Ужасаясь коротким видео очевидцев, чувствую легкую вибрацию под ногами. Капитан завел двигатель. Закрываю мессенджер, ибо и без этих наглядных страстей в голове торжествует бал самых страшных кошмаров любой матери, чей ребенок находится вдали от нее.
Я полная идиотка. Уже во второй раз являюсь победительницей в номинации «мамаша года». Помню, как первый день в детском саду стал испытанием для нас обеих. Мари рыдала, не отпускала меня, и даже сотни новых игрушек не могли завладеть её вниманием. Я оставила её всего на пару часов, но даже за это короткое время чуть не сошла с ума. Нам обеим было очень тяжело смириться с новым обстоятельством, но я понимала, что общение с другими детьми и смена обстановки важная часть её маленькой социальной жизни. И хотя у меня разрывалось сердце от её мольбы и рыданий, я делала так, как считала нужным. Потому что так правильно. И в саду ей ничего не угрожало. Но каким местом я думала, когда садила Мари в машину и отправляла в городок, славящийся не только огромным дельфинарием, но и вечными потопами в непогоду?!
Я паршивая мать. Зеленая, наивная и очень глупая. Нет, я тупая мать! Просто тупая мать.
– Не удалось дозвониться до подруги?
Властный мужской голос, как треснувший по спине кнут, запрещает мне наматывать сопли на кулак.
– Нет. Абонент недоступен. Не понимаю, в чем дело.
Витан обходит меня и останавливается в нешироком проходе между диванами.
– Присаживайся, – говорит, оглянувшись.
– Я постою.
– Мы подойдем к Фусфе через час, – поднимает широкую бровь. – Будешь стоять на ногах целый час?
– Это запрещено?
Мой голос искрит ожесточенностью и меркнет в глубокой тревожности. Одна часть меня благодарна Витану за возможность в ближайшие часы вернуть дочь домой. Но другая ненавидит за инициативность, которой мне сложно дать адекватную оценку. Привез мне лекарства – спасибо. Приехал просто узнать, как я чувствую себя – маловероятно. Ему нужна Мари. И сейчас мы плывем на этой махине в море, потому что ему нужна моя Мари. Да, возможно Витан и не выхватит её из моих рук, но он точно завладеет её вниманием и заручится наивным детским доверием.
Мои мысли, как снежный ком, катящийся с вершины горы. Смотрю на Витана и пугающих вероятностей прилипает всё больше, увеличивая ком в размерах. Выхожу из салона через стеклянные двери, не в силах выдержать на себе молчаливый и осуждающий взгляд. Мы неспешно отдаляемся от набережной, туристы фотографируют яхту, дети машут руками и восторженно верещат, радуясь тянущемуся за ней хвосту белой и взъерошенной воды. Даже непогода им не помеха. Подхожу к металлическому ограждению и впервые задумываюсь о том, что творилось