ради пропитания. Его ноздри дернулись, Кэй повернулся в сторону Марка и робко, как пес, еще не уверенный, что взял нужный след, шагнул вперед. Натянулись нити, превращаясь в струны и наполняя мир золотом.
– Я рад видеть тебя, – обернувшись, громко произнес афенор.
Марк подошел к ним, не сводя с Кэя настороженного взгляда. Кристоге подстроил им встречу – зачем?
– Извини меня! – звонко воскликнул парень. – Я не знаю, почему сделал это, такого никогда не было, клянусь!
На фоне заходящего солнца его профиль казался отлитым из меди, и темно-рыжие волосы были под стать ему. Самой приметной частью оказались глаза – такие голубые, что впору сравнивать с небесной лазурью, но оттого заметнее становился шрам, точно зверь ударил когтями. Он тянулся через левый глаз и придавал юноше трагичный вид.
Плечо впервые заныло. Марк выдавил:
– Сейчас все в порядке?
– Да. Извини. Я больше не… Больше не хочу… – суррей виновато опустил взгляд.
Кристоге кивнул, рукой указывая на скамьи по краям площадки:
– Присядь, Марк, я хочу поговорить с тобой. Кэй, продолжай.
Афенор достал из кармана жилета часы на витиеватой цепочке. Суррей помялся с ноги на ногу, рукой взлохматил волосы, бросил на сидящих еще один взгляд, затем встал боком. Чертами лица и быстрыми, суетливыми движениями суррей напомнил Марку младшего брата. Вспоминать Антона не хотелось – за случившееся с ним совесть жгла сильнее суррейских укусов.
Кристоге сел рядом. Марк сосредоточил взгляд на переносице, давая зрению расфокусироваться. Воздух пронзили линии, точно на картинку добавили еще один слой. Ежедневные тренировки научили переключаться между ними, и меньше, чем за секунду, мир одевался в золото. У суррея нитей не было – значит, он не владел магией, а вот вокруг афенора их собралось столько, что хотелось отодвинуться, давая «кокону» пространство.
Аристократ поторопил:
– Начинай, Кэй.
Парень немного наклонился вперед, уперся ногами в землю, как если бы готовился к разбегу, и за секунду, если не меньше, превратился в гепарда. Марк инстинктивно отшатнулся.
– Долго, ты можешь лучше, – в голосе Кристоге слышалось недовольство.
«Долго?!»
Кэй повернулся к говорящему. Внешность гепарда казалась естественной для него – та же рыжина, черные отметины на лице вместо шрама, поджарое тело.
– Как видишь, лекарство действует, – отметил Кристоге.
Пока он следил за стрелкой часов, суррей менял облик с человеческого на звериный и обратно.
– Я рад, – процедил Марк, неотрывно наблюдая за Кэем. – Что дальше? Как часто ему нужно есть?
– Нечасто. Кэй – не охотник и не убийца. Ему приводят осужденных.
– Зачем это? Если сурреям достаточно крови животных?
– Я уже говорил, подобный способ питания делает их слабее. Они теряют в скорости и выносливости.
Зейн говорил, что сурреи часто служат в армии, полиции или тюрьме. При таком