сторонам, приоткрывши рты.
Стены кафе были увешаны картинами, изображавших бродячего пса в стиле позднего Пикассо, отчего глаза у псов были в одной стороне картины, а голова – в другой. Стены сами были выкрашены – две в черный цвет, две в красный. Нормальной в кафе показалась Дениске только подавальщица – обычная тетка лет пятидесяти…
В остальном, обстановка в кафе напоминала гудящий улей, в котором каждая пчела хотела уж как-то да проявить себя.
– Мое творчество – специфично, – выкрикивал один из писателей, с клочкастой бороденкой, – Оно не для массового зрителя. …
– Человеческая жизнь – примитивна до безобразия, – вторил ему другой.
– История влюбленности – это банально! – выкрикивал третий, – Влюбляются даже бездомные помойные псы, это просто животные инстинкты.
Оглушенный их криками, Дениска пригляделся в некоей даме, которая одна сидела неподвижно и молча, презрительно слушая крикунов.
– А это кто? – вопросительно шепнул он, дернув брата за рукав.
– Звезда местной богемы, – пояснил Федя. – Написала сценарий, в котором скорая помощь долго едет по кладбищу, за ними гонятся мертвецы, они приезжают к пациенту, а у того ноги в тазике с бензином и он хочет себя поджечь…
– Зачем?
– Для нуара.
– А нуар это что такое?
– Ну-ууу… протянул Федя, – нуар, это когда все мрачно.
– А зачем?!
– Да черт его знает, – вздохнул Федя и громко выкрикнул, – Господа!
Не тут-то было: каждый говорун, как глухарь на току, слушал лишь самого себя. Подобия тишины Феде удалось добиться, когда он вскричал:
– Господа! Я привел вам сюда того, кто может создать вашим произведениям рекламу!
Писатели изобразили на физиономиях скепсис.
Тогда Федя звонким бодрым голосом обрисовал ситуацию. От вас, господа – сюжеты, а наш гость – Мастер сновидений – преобразит их в сны и внедрит их в сознание людей; а те, усвоив ваши имена, кинутся в магазины скупать ваши книги… итак – над чем вы сейчас работаете?
Ответом было молчание; наконец кто-то из угла отвечал:
– Сам его притащил, сам и начинай.
– Отлично, – ответил Федя, и стал рассказывать о девочке, которая на лесной полянке кормила солнечных зайчиков морковкой…
Кто-то писателей, выслушав его, процедил с презрением:
– И где тут остросоциальная идея? Если бы эти зайцы были чиновниками, распиливающими бюджет, а девочка – мафиозной соучастницей, которую заслали им под видом эскортницы…
– Как интересно, а подробнее?
Это раззадорило писателей. На протяжении двух часов они излагали свое видение предмета, приводя примеры один другого круче…
Мастер снов сидел с видом ошеломленным. Он только переводил взгляд с одного писателя на другого.
– Надо же, – бормотал он, выходя из кофейни на улицу, – какие сюжеты нынче в ходу… Неужели такое людям интересно?! Я всю жизнь что-то понимал неправильно?
– Федя, –