не он один.
В холодном поту просыпались старушки: снились им сюжеты эротических эссе местной писательницы Новеллы Рулевской, и долго крестились они на трепетный огонек лампадки, бормоча «Хосспидя! Страмота-то какая охальная»….
О ночных кошмарах весь день говорили все; свою лепту внесла и подавальщица из «Бродячего пса», сообщившая о визите Мастера Снов в кофейню. Город закипел. Слухи пузырились, кипели и булькали.
Затем Город сложил два и два, и смекнул, что к чему. И порешил:
– Неправедное это дело! Они, вишь, постмодернисты, а мы из-за них кошмарами майся!
***
– Откель у тебя рогатка така хорошая? – с интересом спрашивала старуха Митриевна у своей товарки Лукинишны.
– Тссс… не шуми, спугнешь, – отвечала та, с гордостью поглаживая добротную рогатку с широкой резиной, – у внука стащила.
Дюжина пенсионерок – представительниц самой активной части населения – сидели в засаде у дороги, в зарослях череды, поджидая писателей. Череда, надобно заметить – трава лекарственная, что соцветия имеет из желтых цветов-лепешечек; очень от печени пользительная, но главное – выше человеческого роста растет, и спрятать в ней можно хоть танк.
– Поди хватится, что ты у него рогатку-то сперла? – хмыкнула Евлампиевна, тощая старушка, вооруженная детским пистолетиком с пластмассовыми пульками.
– Да те, он таперича в «Доту» режется на своем компутере, не до рогаток ему.
– Шшшш! Идут, – прошипела пухленькая, ласковая на вид, старушка Евдокимовна, – вот, мешочек с галькой, заряжайте…
Шаги приближались, так же как и голоса…
– Надо понимать, – вещал один из пешеходов, – что каноничной, истинной интерпретации окружающей действительности как бы не существует… Все зависит от нашего восприятия…
– Огонь! – крикнула Лукинишна.
Бабушки вскинули рогатки…
Через пять минут все было кончено: писатели были обращены в паническое бегство; бабушки переводили дух; а Евдокимовна грозила вослед убегающим клюкой, приговаривая:
– Я вам реальность-то покажу реальную, постмодернисты хреновы! Будете знать, как Мастера сманивать!
***
Прошли две недели, холодное начало сентября сменилось пригожим бабьим летом. Уж не собирались писатели в любимой кофейне, ибо отряд бабушек с рогатками преследовал их повсюду. Но Город, увы, продолжал видеть кошмары – ведь сны зависели не от писателей, а от Мастера!
– Меня уже шатает, – жаловался мэр Светланочке, – а самое главное – дети с женой с курорта вернулись! Как подумаю, что им тоже придется эти сны смотреть…
– Ох ты ж кручинушка, – соглашалась секретарша.
И тут…
И тут дверь распахнулась. Два обладателя квадратных челюстей втащили маленького, перепуганного человечка, который робко глянул на мэра и поник головушкой…
– Отпустите его, – буркнул мэр, и, к изумлению Мастера, сделал приглашающий знак рукой, – прошу, садитесь.
После чего крикнул:
– Светочка,