в своем роде. Ты можешь спасти природу, вскипятив в чайнике воду из душа…
– Фу! Нет, нет, нет. Надо было мне заняться бронью. Я знаю город лучше тебя.
– Так, а что произошло с девушкой, которая не могла поверить, что мы в Лос-Анджелесе?
– А что случилось с парнем, который говорил, что ему нравится не говорить, а слушать?
– Туше.
– Мне нужно было сбежать, в последнее время столько всего навалилось. Да, по большому счету мы друг другу никто… поправка… мы и по малому счету друг другу никто, – улыбается она, – но я тебе доверяю. Почему-то с тобой я чувствую себя в безопасности. И это здорово. – Она улыбается глазами.
К столику подходит официант, высокий стройный парень, загорелый, с темной шевелюрой и густыми усами.
– Все ли вам нравится? – спрашивает он с ядреным мексиканским акцентом. Оба кивают.
– К тому же, – продолжает Сара, – хорошо, что мы познакомились за несколько дней до поездки, и я успела посмотреть всех твоих друзей на «Фейсбуке»[13], фотографии и историю статусов. Они оказались неожиданно философскими: ты совсем не похож на того, что вечно вопрошает, «почему мы здесь» и «какой во всем этом смысл». Это круто.
Срочно удаляю все свои соцсети.
– Да, но до такой крутизны им далеко. – Майкл отрывается от телефона и показывает ей экран.
– «Туси веселей в городке Эл Эй». Правда? Ты серьезно?
– Ну да, как Чикаго… городок Чи.
– Да его никто так не зовет. – Она тянется к телефону. – Отдай. Надо удалить это, пока ты себя не опозорил.
Он убирает от нее телефон и кладет на стол экраном вниз, грозя указательным пальцем.
Майкл просит счет, а когда его приносят, кладет сорок долларов. Они немного спорят, стоит ли оставить чаевые, он проигрывает и добавляет пять долларов сверху, а она – еще пять, говоря:
– Создаю тебе репутацию. Спасибо за обед.
Сара нежно проводит рукой по его руке, так что даже пушок на коже вздымается. Она кладет руку поверх его. От прикосновения девушки по телу Майкла проходит ток, будто возвращая к жизни.
Они в машине, взятой напрокат, едут по району Лос-Анджелеса, который оба почти не знают, точнее, не знают совсем.
– Да ты, я смотрю, просто мистер Формула 1! – шутит она про низкую скорость, они смеются. Она кладет руку ему на кисть, скользит ладонью вверх, к плечу, к голове и нежно гладит по волосам. Майклу сложно сосредоточиться на дороге.
Венис-Бич, Голливуд, Аллея славы, Беверли-Хилз – за день они посмотрели все, разве что не сходили на игру «Лейкерс» в Стейплс-центре. На заднем сиденье машины покупки, на переднем – желание, но Майкл чем-то недоволен. Мне хочется увидеть Лос-Анджелес, похожий на меня, который ходит, как я, и говорит, как я, будь я из этого города.
Поздно. Луна робко выглядывает из-за медленно плывущих облаков. Они попадают в пробку на мосту – позади крадется городской пейзаж. Музыку по радио прерывает сводка о дорожном движении.
– Пробки! – восклицает Сара, резко откинувшись на сиденье и выключив радио. – Ну, говорят же: нельзя просто взять и не попасть