помощь. Он мог полагаться на нее, она на него.
Именно по этой причине Малоун отозвался на ее электронное письмо.
Президент вернулся в самолет и подошел к Малоуну и Дэвису. Они последовали за ним в конференц-зал. Там по-прежнему было пусто. Три жидкокристаллических экрана демонстрировали изображения «Боинга 747», передаваемые компаниями «Фокс», Си-эн-эн и местной нью-йоркской вещательной станцией, когда репортеров удаляли. Дэниелс снял пиджак, распустил галстук, расстегнул воротник.
– Садись, Коттон.
– Лучше скажите мне, что происходит.
Дэниелс вздохнул.
– Это будет нелегкой задачей.
Дэвис сел в одно из кресел.
Малоун тоже решил присесть и послушать, что они скажут.
– Планета теперь может вздохнуть спокойно, зная, что лидер свободного мира все еще жив, – сказал Дэниелс с откровенным сарказмом.
– Это нужно было сделать, – сказал Дэвис.
Дэниелс сел в кресло. Ему оставалось шестнадцать месяцев до конца президентского срока, и Малоуну стало любопытно, чем станет заниматься этот человек, когда перестанет сидеть во главе стола. Быть экс-президентом, наверное, нелегко. Сегодня на твоих плечах лежит тяжесть всего мира. Потом, в полдень двадцатого января, всем будет наплевать, жив ли ты.
Дэниелс потер глаза и щеки.
– Вчера я думал об истории, которую мне кто-то рассказал. Два быка сидели на холме, глядя на стадо хорошеньких коров. Молодой сказал: «Я побегу вниз и возьму одну из этих красоток». Старый бык не попался на эту удочку. Он просто стоял. Молодой подстрекал его, ставил под сомнение его мужские способности, повторял снова и снова: «Давай сбежим с холма и возьмем одну из них». Наконец старый склонил голову набок и сказал юному другу: «Сейчас спокойно, не торопясь спустимся и возьмем всех».
Малоун улыбнулся. Он мог сочувствовать той юной корове.
На телеэкранах появилось нечеткое, далекое изображение самолета и двух машин, подъезжающих к трапу. Из машин вышли трое агентов в куртках с буквами ФБР, как на той, что все еще была на нем, и в фуражках.
Один из них стал подниматься по ступенькам.
Малоун чувствовал, что они чего-то ждут, но, думая о смысле этой истории, задался вопросом:
– Кого вы имели в виду?
Президент указал пальцем на него и Дэвиса.
– Вы познакомились снова?
– Как родные, – ответил Малоун. – Я питаю любовь к нему. А ты, Эдвин?
Дэвис покачал головой.
– Поверь нам, Коттон. Мы не хотели бы, чтобы это произошло.
Дверь конференц-зала открылась, и вошла Кассиопея. Сняла синий китель и фуражку, показав влажные темные волосы.
Выглядела она замечательно, как всегда.
– Это не ужин и спектакль, – сказал Малоун. – Но это ВВС-1.
Кассиопея улыбнулась.
– Не соскучишься.
– Теперь, когда вся команда в сборе, – сказал Дэниелс, – можно приступить к делу.
– Какому? – спросила Кассиопея.
– Очень приятно снова тебя видеть, – сказал ей президент.
Малоун знал, что Кассиопея уже работала