Старший лейтенант Рыбальченко и матрос Мухамметдинов открыли ее со второго раза, пользуясь рычагом. О том, что не могут открыть переборку, Рыбальченко докладывал в ЦП.
Открыли и улетели в седьмой. Тела их превратились в мешок костей. Вот так они и погибли за сутки до возвращения в базу.
Подумал бы своей головой мех и не давал бы эту команду, на открытие переборочной двери, явившуюся смертным приговором ребятам. Механика совесть не мучила. На партсобрании долго искали виновного в аварии, пока я не встал и не сказал «Хватит Му-Му сношать! Виновен в гибели ребят командир БЧ–5 капитан 2 ранга Мустафин! Вот его и посылайте сопровождать «Груз–200». Сил у меня больше не хватало ни на что, и я прямо после своих слов ушел с партсобрания, не ожидая его завершения. Через полчаса догнали меня мичмана и офицеры экипажа и, выражая слова благодарности за то, что я один из сорока семи членов КПСС подводной лодки сумел сказать правду в лицо, увели поминать погибших.
Может быть, за это мне НачПО три года препятствовал назначаться на штатную должность помощника командира атомной подводной лодки? А механика наказали: отправили продолжать службу старшим военпредом на родину в Башкирию…
БОРЬБА ЗА ЖИВУЧЕСТЬ
И еще одна история, грустноватая, но не очень. 1977 год. Сдача задачи №-2 в море. Эти выхода заматывали всех: каждые два часа учебная тревога и всплытие на сеанс связи.
В очередной раз, сменившись по тревоге с ПУ ГЭУ, бегу в восьмой отсек. Прибегаю, докладываю в ЦП: «8-й отсек к бою готов, присутствуют все». Сажусь на Пульт ППУ, вахтенного отправляю осмотреть нижнее помещение отсека. Личный состав отсека также примчался по тревоге и тут же попадал, продолжая спать. Возвращается вахтенный и говорит: «Товарищ старший лейтенант! На верхней палубе под пайолами вода!». Я с воплями: «Опять забыли закрыть манометровый клапан теплого ящика!», бегу смотреть, в чем же дело. Да, вода в два сантиметра толщиной под пайолами. Что-то меня дернуло, сунул я палец в воду и в рот затем. Е-мое, забортная!!! Сел на задницу, взор мой поднялся вдаль и вижу струю воды той же толщины, бьющую в ГРЩП №-2. Первая мысль: «Пиzдец! Сейчас короткое, и пожар в отсеке обеспечен». Уже пошло парение от поступления воды под давлением.
Бегу к «Каштану», пиная всех спящих и крича: «Аварийная тревога! Поступление забортной воды в отсек!». То же самое кричу в Центральный пост по «Каштану». Центральный мне в ответ: «Задрал ты нас своими отработками личного состава. Днем отрабатывайся». Но магическое слово «ФАКТИЧЕСКИ» после моего повторного доклада об аварии сработало. Пошли играть аварийную тревогу по ПЛ, старшина команды прибежал на пульт ППУ, а я рванул к струе воды.
Прибегаю, по пути обесточив ГРШП №-2 и вижу картину: прорвало точно посредине заглушку ВОГа по забортной воде. И струя бьет в щит. Уже легче стало – щит – то обесточил. Начинаю разбрасывать ящики с ЗИПом, которых и так до хрена в турбинных отсеках, а по закону подлости в этом месте их еще больше. Разбросал. Перекрыл