заросшие грязью и покрытые толстым слоем машинного масла прессы с грохотом и чавканьем производили заготовки для дверей трактора и целые фонтаны масла. Двери отправлялись на склад, а масло – на работающих, каждый получал свою щедрую порцию.
Работа шла в три смены, эта, третья, смена была ночью. Чтобы дать передохнуть друзьям, Кабан заклинил все четыре пресса, для уверенности вырвал несколько масляных шлангов, и теперь наши герои труда, в заскорузлых рабочих робах, покрытые вонючим маслом, спокойно сидели на уютной скамейке дивной летней ночью и под шелест листвы невидимых во тьме тополей вели эти эмоциональные беседы. Повышенная эмоциональность объяснялась не только темой разговора, но и действием необычного для Кабана безалкогольного «расширителя сознания», состоявшего, в основном из чифиря на зелёном чае и ещё чёрт знает из чего возбуждающего, надеюсь, наркоты он не смог достать в то время и в том месте.
Видите, как все просто. Но это только обстоятельства. Тема же этих бесед была для меня интересной настолько, что я помню её до сих пор как диалоги о «лжи и женщинах».
Этой ночью друзья обсуждали события и разговоры предшествующего дня, которые происходили в их общей гостиничной комнате. Тогда всё началось, как часто бывало, с провокационного тоста нашего неугомонного Кабана.
– Ну, как говорится, за мир во всём мире и всем девушкам большие сиськи! – ни с того, ни с сего провозгласил он, поглощая очередную порцию «расширителя сознания».
– А вот я слышал, что с точки зрения эволюционной целесообразности такой большой бюст женщинам не нужен, это, так сказать, филогенетическое излишество, – меланхолически произнёс Веня, он задумчиво листал какую-то книгу.
– Я понял! Я понял! Эврика! – тут же заорал Кабан, выскакивая из дивана, как Архимед из ванной. – Они, гадюки, специально свой бюст отращивают, чтобы нас, мужиков, завлекать! Это великий всемирный филогенетический заговор женщин!
– Нет, дорогой мой Кабан, это не заговор и не это вовсе завлекает и удерживает мужиков… – Веня заговорщицки понизил голос. – А вот что… – он потряс своей книгой, – игры, в которые играют люди, а точнее – женщины!
– А! Это Эрик Берн42, я не успел до конца дочитать. Где ты достал? – ревниво поинтересовался Рыбка.
– Мне эту замечательную книгу дала почитать одна особа, я тебе позже расскажу, позже… – смутившись, торопливо произнёс Вениамин.
– Что-о-о-о! – громогласно вскричал Кабан. – Особа! И мы ничего не знаем. Кто она? Где? Про мою Марусю вы все знаете…
– Ничего особенного, – защищался Веник. – У нас с ней высокие отношения. Трансакции на уровне взрослый – взрослый.
– Туманно ты как-то выражаешься, – с сомнением сказал Рыбка.
– Да не выражается он, а просто врёт! – обличал Кабан.
– Вот именно, Кабан, вот именно. Тут всё дело во вранье. Точнее,