за дверью раздались торопливые шаги и на пороге появился Сяо Ли.
– Вы нас не ждали, а мы припёрлись… – отвернувшись тихо буркнул Южин.
В ответ Сяо Ли широко заулыбался.
– Здравствуйте, – сказал он и сразу перевел взгляд на обеденный стол, на котором стояла миска с соевыми лепёшками, только что принесённая с кухни Алеевым. – Товарищ Сун Пин, – обратился он к Владимирову, – товарищ Кан Шэн просит вас срочно приехать к нему. Я должен сопроводить вас…
Это было что-то новое.
– Пётр Парфёнович, можно мне с тобой поехать? – предложил Долматов.
– Зачем?
– На всякий случай, – ответил тот. И добавил: – один сопровождающей хорошо, а два лучше…
– Не надо, Леонид Васильевич, – сказал Владимиров. – Мы сами доедем. Верно я говорю?
Эти слова были обращены к Сяо Ли.
– Верно, верно, – часто закивал тот головой.
Уже по дороге Сяо Ли вдруг разговорился. Сначала он стал рассказывать о мудрой политике Мао, благодаря которому, по словам Сяо Ли, оппортунисты и соглашатели в партии так и не смогли свернуть её с пути, выбранного товарищем Мао. Затем стал говорить о наводнивших в последнее время Особый район гоминдановских шпионах и их агентах из местного населения. И как успешно с ними борется товарищ Кан Шэн.
– …Беда в том, – проговорил Сяо Ли, – что эти агенты стали проникать и в нашу партию…
Владимиров слушал молча, перебирая мысленно причины, по которым срочно вызвал его Кан Шэн.
А когда они уже стали подъезжать к зданию управления безопасности Особого района, Сяо Ли неожиданно заявил:
– …От Москвы ждать нам помощи не приходится. Как сказал товарищ Мао Цзэдун, нам придётся опираться на собственные силы.
Охранники у дверей кабинета Кан Шэна молча пропустили их, лениво окинув Владимирова безразличным взглядом с головы до ног.
Кан Шэн был в кабинете не один. В кресле у окна сидела симпатичная девушка.
Владимиров невольно задержал на ней свой взгляд.
Кан Шэн видимо это заметил, и довольная улыбка скользнула по его губам.
– Товарищ Сун Пин, – заговорил он, жестам указав, чтобы Сяо Ли вышел из кабинета, – я хочу, чтобы вы познакомились с девушкой. Её зовут Лань Пин. По-вашему, это означает голубое яблоко. И хочу вас попросить на один месяц взять Лань Пин к себе на стажировку… – и, заметив на лице Владимирова недоумение, поспешно пояснил. – Она работает преподавателем русского языка в женской гимназии. Однако, сами понимаете, для китайцев, даже преподавателей, русский язык очень сложный. Я надеюсь, вы не откажете в моей просьбе…
Просьба Кан Шэна действительно было настолько неожиданно, что Владимиров даже слегка растерялся. Он перевёл взгляд с Кан Шэна на Лань Пин и отметил про себя: судя и по лицу, и по одежде, девушка была не из простой семьи.
«Всё ясно…» – решил он, уверенный в том, что теперь и дома за ними будет слежка, а вслух сказал:
– Я не могу отказать вашей просьбе,