Путь не близкий, надо поездом часа три ехать, а там может, повезет, и попутная машина попадется, или подвода.
Наследство оказалось ерундовое. Избу сумасшедшая старуха отписала колхозу! Только и осталось, что перина, три подушки и по мелочи еще. Зря только на дорогу потратились. Но не бросать же. Увязали два узла, и отправились восвояси. Зимний день угасал быстро, в темноте да с узлами страшновато. И мать с отцом решили сократить путь. До моста часа полтора ходу, напрямки через замерзшую речку, в пол – часа обернутся. Коварная полынья, словно нарочно поджидала самонадеянных путников. Ровно на середине реки, лед под ногами предательски хрустнул. В сумерках заметили их не сразу, и когда подоспела помощь, оказывать ее было уже некому.
Зареванная Зоська мигом пришла в себя, когда к ним явились тетки из женсовета. Вспомнив, что покойные брат с женой незваных гостей не жаловали, наскоро вытерла слезы, пригладила волосы и вышла в коридор. К ним нельзя, Стефка плакала, теперь задремала, пусть поспит. Нет, ни в какой приют племянница не пойдет. Зосе через полгода восемнадцать исполнится, имеет право девочку у себя оставить. Пусть лучше пособие оформят по потере кормильца, Стефка же получается круглая сирота, да и Зося круглая сирота. Им положено.
Она говорила убедительно, доказывала, что почти уже комсомолка и воспитает племянницу достойным советским человеком. Бессознательно, Зося повторяла то, что когда-то говорил ее брат. Хотя после пламенной речи, в комсомол ни Юзеф, ни Зося так и не вступили.
Но, женский комитет согласился. Пусть девочка остается с молодой тетей. Конечно их без надзора не оставят и будут проверять и помогать. А в детском доме итак хватает сирот. Вон сколько за последнее время выявили врагов народа, их детей надо воспитать в верном партии духе. А тут происхождение самое что ни на есть пролетарское, скромные работники пищеблока. Пусть живут.
Стефанию действительно пристроили в детский сад. И Зосе пришлось устроиться на работу. От слов завод или фабрика, девушку кидало в дрожь. Пошла в ателье ученицей. Вечерами, Зоська проливала злые слезы глядя на исколотые не привычные к шитью пальцы. Не о такой жизни она мечтала. Братец с женой молодцы, из-за паршивого барахла обрекли их со Стефкой на такую жизнь. Спохватившись, она испуганно крестилась и просила покойным Царствия Небесного.
Все тайники в комнате она давно нашла. Вечерами, накрепко заперев дверь и задернув тяжелые занавеси, бережно перебирала их содержимое.
Нет, не останется Зося влачить жалкое существование портнихи. Брат смог и она сможет. На ночь, уложив Стефанию спать, вместо сказки она говорила, как чудесно они заживут. Уедут далеко-далеко, может даже в саму Москву, и будут, как сыр в масле кататься. Как и когда, она еще не знает, не придумала. Но так будет, пусть Стефка даже не сомневается. Только молоть языком об этом нигде и никому не следует. Иначе Зося этот язык просто-напросто оторвет. И вообще, верить можно только ей и уши не развешивать.
Маленькая Стефа преданно