что мы свободны. Они нет.
– Ангел говорил о пороках.
– Быть свободным – порок?
– Вы отбираете чужие жизни. Так ангел сказал.
– Нам их отдают. Жизнь можно или отдать, или забрать. Тот, кто не забирает – отдает. Так мы живем.
– Разве ее нельзя просто иметь? Только свою, не претендуя на чужую?
– Многие так делают. Я так делаю. Такие, как я, живут в уединении, не соприкасаясь с чужой жизнью. Но вот сейчас ты встал на моем пути, пытаясь пробраться на мои земли. С чего мне сохранять тебе жизнь? Или предлагаешь мне отдать тебе свою?
– Все же, тебе не чуждо милосердие, – Тре через силу улыбнулся. – Предлагаешь мне повернуть назад.
– Я даю тебе шанс.
– Могу я увидеть тебя? Я проделал долгий путь от самых Чертогов.
И демону действительно оказалось не чуждо милосердие. Он показал себя, представ перед замученным Тре в образе молодого юноши до того прекрасного лицом, что и ангел не сравнился бы с ним. Кожа его была белой, как первый снег, длинные волосы, убранные в высокий хвост, в черноте своей отливали синевой. Глаза, вопреки рассказам, не были черны, вполне себе как у обычного человека, разве что неестественно яркого цвета ультрамарина. Он был высок, строен, шелковые одежды украшены золотой искусной вышивкой, а на кожаных сапогах ни следа пыли.
– Ты выглядишь, как человек, – поразился Тре.
– Я выгляжу так, когда хочу, чтобы меня приняли за человека, – голос звучал мягко, приятно лаская слух.
– Какой же твой истинный облик?
– Людям не дано его видеть.
Тре различил не белоснежном лбу витой обод, что переливался от белого до алого.
– Обруч на твоей голове, – Тре коснулся своего лба. – Он не обжигает тебя?
– Обжигает.
– Зачем же ты его носишь?
– Зачем человеческий царь носит тяжелую мантию из меха летом?
Демон чуть сощурился, оглядывая Тре сверху-вниз, как диковинную игрушку.
– Твой век подошел к концу. Тебе не вернуться, – сказал он без тени сочувствия или злорадства. Констатировал факт, который Тре и так чувствовал. – Пойдем со мной.
Демон протянул руку, от запястья до локтя обтянутую украшением из тонкой выделки кожи. Тре протянул свою шершавую ладонь и почувствовал смущение и неловкость, когда коснулся подставленной руки. Кожа демона холодила, источая не менее холодный запах, заставляющий проваливаться в бездну. Тре силился понять, что же навевает этот запах? Ангел пах медом и цветочными лугами, залитыми солнцем, а вот демон, вопреки ожиданиям, не пах серной ямой или зловонной низиной. Нет, запах его был благороден, умиротворителен. Так пахли снежные пики и полноводные реки, разбивающиеся о пороги. Так пахли мшистые пни и лунные лучи.
– Скажи, демон, ты много знаешь? – Тре брел под руку с демоном.
– Много.
– Мне поведали, что однажды в пустошь войдет человек, а из него выйдет дерево. Здесь раскинется лес, что поглотит всех людей. Это правда?
– Правда.
– Когда это произойдет?
– Когда