что Леса трясет вместе с ней.
– Да слезь ты с нее, увалень, – Эйван, наконец, опомнился и поспешил стащить друга. В следующую секунду они бросились следом за девицей, которая буквально взлетела с земли и принялась улепетывать от них, сверкая грязными пятками. Туфли она оставила в сугробе. Эйван обратил внимание на странную лопату, вместе с которой из снега явилась девушка, но решил с орудием разобраться позже. Может, то был волшебный посох Весны? Еще ему показалось, что из снега раздавался подозрительный писк, но со звуками тоже разбираться было некогда. Если они и вызвали Весну, то сейчас она убегала, а упустить ее Эйван никак не мог.
Его последняя встреча с Ариной прошла плохо, и с тех пор Лес не переставал пенять ему в том, что это Эйван виноват в их разладе с Василикой. Самого Эйвана беспокоило больше не то, что вишни на день рождения Васьки так и не зацвели, а то, что староста не смог договориться с губернатором Дароном о работе Светочей во время посевных, и теперь вся деревня находилась в панике. Эйван не верил, что Арина могла так обидеться, чтобы нарушить договор с поселками. Тогда в кабинете Арины Эйван в последний момент передумал и оставил распаленную жрицу тепла в весьма неудовлетворенном состоянии. Сбежал из окна. С тех пор прошла уже неделя, но воспоминания о том дне до сих пор отдавались в душе горьким чувством унижения. Эйван не знал, сохранил ли он таким образом остатки гордости или навсегда испачкал себя тем, что раньше потакал жрице, подчиняясь ее прихотям. Но теперь, когда прямо перед ним из снега вылезла Принцесса Весны, Эйван решил, что прошлое сумеет забыть, а в будущее – поверит.
– Держи ее! – закричал он Лесу, который пусть и обладал силищей, но бегал медленно и неуклюже. Понимая, что девица сейчас перескочит через плетень и растворится в лесу, Эйван пошел на обманный маневр и, свернув за баню, выскочил на дорогу. Как он и ожидал, Лес завалился, споткнувшись на ровном месте, Весна же подскочила к забору и даром что была в пышных юбках – лихо перемахнула через хворостины, будто лиса, укравшая птицу из курятника и спешащая скорее укрыться в подлеске. Но Эйван успел вовремя выскочить из-за сугроба, куда беглянку и завалил.
Закричала она, от неожиданности завопил и он. Какое-то время они барахтались в снегу, пока Эйван не сообразил, что ему жутко холодно, а потом вдруг понял, каково должно быть Весне с ее то оголенными плечами и руками, которые успели изрядно покраснеть.
Выдернув девушку из сугроба, он посадил ее на плетень, придавив руки и вплотную прижавшись к ее ногам, чтобы она не могла его пнуть. В книге заклинаний ничего не говорилось о том, как усмирять вызванную Принцессу Весны. Приходилось изобретать на ходу.
– Тише! Я спас тебя от мрака, сейчас все хорошо, – попытался он ее успокоить, но тут девушка вдруг вырвала одну руку и положила ее себе на грудь, что-то бормоча. Эйван не понимал ни слова, но, судя по взволнованному виду и широко раскрытому рту, Весна не могла дышать. Решив, что это хитрость, он покрепче прижал ее